– Конечно, знаю. Это – ты…
– Я написала эту книгу???
– Напишешь. Именно поэтому она пока ещё призрачно выглядит.
– Ух… – выдохнула я, сравнив книгу с другими, стоящими на стеллажах, и почувствовав разницу. – Какой сюрприз. Я-то думала, что просто интересовалась призраками… Возможно, в книге указана причина, которая привела меня к стиранию памяти?
– Ты пока не осознала главного.
– А что я должна была осознать?
– Потом поймёшь, читай, Рух. Думаю, тебе будет интересно.
– О нет! Нет! Это не та книга! – воскликнула я, прочитав аннотацию.
– Что значит «не та»? – с улыбкой переспросил Хранитель.
– Это её… мои детские рассказы! Здесь не может быть причины!
– Нет абсолютно ничего случайного ни на Земле, ни во Вселенной. А уж тем более у души с Сириусом и Селеной на Асценденте…
Внезапно книга раскрылась где-то посередине, на рассказе с названием «Письмо», и я прочитала:
«Здравствуйте, любезный друг мой, Павел Федотович!
Ваше увлечение Теософией привело меня в некоторое замешательство. Не буду лукавить, мне бы не хотелось углубляться в Потусторонний Мир и принимать участие в спиритических сеансах. Возможно, я слишком стара для этого… Но, принимая во внимание то обстоятельство, что поездка в Индию для Вас – вопрос уже решённый, не смею отговаривать от сего опасного мероприятия и желаю Вашей экспедиции успешного завершения.
В прошлом письме Вы столь откровенно поведали мне удивительную историю из своей жизни, которая, так или иначе, привела Вас впоследствии к Теософскому обществу и тщательному изучению литературных трудов госпожи Елены Петровны Блаватской. Не могу не признать, что история Ваша тронула меня до глубины души. Вы спрашиваете: верю ли я в призраков? Позвольте и мне ответить Вам столь же откровенно, поведав историю из моего давнего прошлого, которую я держала в тайне.
Если Вы помните, друг мой, в своё время у нас было большое поместье. Мой отец, жестокий, самолюбивый барин, считал, что крестьяне не имеют души и обязаны беспрекословно выполнять любые его капризы. Он жестоко наказывал их за провинности, и они боялись его. Я тоже боялась отца и старалась как можно меньше общаться с ним.
Моя матушка уже давно слегла и медленно умирала. Все в доме, зная о предстоящей утрате, которую мне придётся пережить в столь раннем возрасте, старались умалчивать о её состоянии, чтобы не расстраивать меня. В то время моей лучшей подругой стала одна из служанок – Лиза. Ей исполнилось двадцать пять, а мне – всего лишь пятнадцать, но в нашем огромном доме не было никого, помимо неё, с кем бы я могла поговорить по душам. Вечерами мы с Лизой часто бродили в лесах, окружавших усадьбу, и доверяли друг другу свои секреты.
Я хорошо помню тот день, хотя прошло столько лет. Я проснулась рано утром. Лиза приготовила завтрак. Она старалась