Шотландцам оставалось проехать какую-то милю по тихой дороге через редкий молодой орешник, как на небольшую опушку навстречу отряду выскочила карета, запряженная четверкой вороных. Кучер, сидевший на высоких козлах, щелкнул кнутом и издал протяжный крик. Отряду пришлось посторониться и уступить дорогу мчавшейся во весь опор карете. Аббатиса Клод, оттесненная воинами на обочину дороги, всё-таки успела заметить за развевающимися лиловыми шторами кареты едва знакомый профиль. Сразу она не смогла вспомнить, кого напомнило ей это лицо, но аббатиса задержала свою лошадку и долгим взглядом провожала удаляющуюся карету, лихорадочно перебирая в памяти знакомые лица, пока Эдвард не напомнил ей о том, что пора следовать дальше.
Тяжелые ворота Ноттингемского аббатства, скрипя, отворились, и отряд осторожно въехал во двор незнакомого монастыря. Немногие воины из клана знали язык англичан, поэтому все скромно молчали, предоставив аббатисе Клод полную свободу в своих действиях. Она радостно приветствовала монахов Ноттингемского аббатства. Брат Уилком бросился к аббатисе и помог ей спешиться.
– Как приятно видеть вас снова в этих стенах, миледи, – восторженно произнес монах и сложил ладони в благодарственной молитве.
– Аббатиса. Аббатиса Клод, – поправила его женщина.
– Ой, конечно, аббатиса Клод. Простите, никак не привыкнем к вашему новому имени, миледи.
Аббатиса только покачала головой и рассмеялась. Кевин и Эдвард переглянулись между собой, но ничего не сказали. Женщина дружелюбно похлопала по плечу монаха и спросила с беспокойством.
– А где же архиепископ? Надеюсь, я не опоздала?
– Архиепископ? – удивленно произнес брат Уилком и поспешно отвернулся от аббатисы.
– Я приехала к его высокопреосвященству. Разве мэтр Доне не здесь? – вопрос был поставлен довольно прямо и требовал такого же ответа.
– Здесь, здесь, – брат Уилком поспешил успокоить аббатису. – Только вот… Ну, сами всё увидите…– решил монах и окликнул брата Тука. – Разместите людей аббатисы Клод, а я провожу её к мэтру Доне.
Женщина последовала за братом Уилкомом по галереям Ноттингемского монастыря, и в памяти непроизвольно всплывали воспоминания из прежней жизни. Как это было давно! Сколько же лет прошло с тех пор? Пять? Шесть? Или уже семь? Сбившись со счета, аббатиса не заметила, как брат Уилком остановился перед низенькой дверью и отворил её. Женщина вошла в просторную келью. В ней пахло шалфеем, лавандой и ладаном.
В самом дальнем углу стояла огромная кровать. Над нею возвышался малиновый балдахин с желтой бахромой. От такого яркого сочетания красок в монашеской келье женщина невольно улыбнулась. На постели возлежал седовласый старик и старательно перелистывал страницы огромной книги в тяжелом кожаном переплете. Возле