– Излагай короче, – сделал нетерпеливый жест рукой полковник.
– Если короче, то последняя жертва перед смертью пила дюшес, произведенный в Засольске.
– Это же не значит, что его оттуда привез преступник, – возразил полковник, – эта гадость в каждом магазине продается.
– Не так уж она и продается, – Лунин извлек из своей папки третий по счету и последний из того, что там было, листок, – у меня приятель работает в головном офисе местной торговой сети.
– В «Радушном» что-ли? – догадался Хованский.
– Угу, – кивнул Лунин, – так вот, он сделал мне отчет по продажам безалкогольных напитков. Примерно две трети занимают кока-кола и пепси, оставшаяся треть поделена еще на десяток производителей. Засольский завод, как я понял, держится только за счет своего кваса, они за лето продают его больше, чем всей прочей своей химии за весь год. Но ни у одной жертвы следов кваса в желудке обнаружено не было. И еще, – Лунин положил на стол книгу, – стакан видите?
– Стакан я всегда хорошо вижу, – усмехнулся Хованский, – что с того?
– Жидкость в стакане желтая, – отозвался Лунин, – это не кола, не квас. Это лимонад.
– Знаешь, Лунин, – не выдержал полковник, – мне проще тебя в командировку услать, чем всю эту ахинею выслушивать. Теперь у нас кто убийца будет? Художник? Директор типографии?
Илья угрюмо молчал.
– Хочешь ехать? Поезжай. Три дня тебе надо? Пожалуйста! Можешь даже пять. А что касается твоего предложения по Ракитину, то оно, наверное, единственное, что я от тебя толкового сегодня услышал. Ракитина я вызову. Пусть, – Хованский сделал многозначительную паузу, – обживается.
Лунин аккуратно сложил в папку брошенные Хованским на стол листы бумаги.
– Я пойду, Дмитрий Романович?
– Иди конечно, – саркастично усмехнулся полковник, – тебе ведь еще вещи надо собирать в дорогу.
Илья встал, не глядя на Хованского, взял со стола папку.
– Если я за ночь не передумаю, – уже более спокойным тоном заговорил Дмитрий Романович, – завтра получишь приказ о командировке. С местным управлением я свяжусь, предупрежу. Хотя, скажу честно, затея твоя бестолковая. Нахрапом ты там ничего не решишь, а значит тебе ни три, ни пять дней погоду не сделают. А вот Ракитин за это время может случайно что-то здесь по месту и нарыть.
– Значит он раскроет дело, – пожал плечами Лунин. – Это же хорошо?
Побагровевший Хованский широко открыл рот, очевидно испытывая одновременный недостаток словарного запаса и кислорода. Решив, что глупо тратить и то и другое на явно неадекватного подчиненного, он ткнул рукой в направлении двери и коротко скомандовал:
– Свободен.
После того как майор вышел, Хованский, вскочив из-за