ехали в машине все молчали, как-то неловко было начинать разговор с отцом Илларионом. Молия прятала глаза в солнцезащитных очках, Макс следил за дорогой, болтливый Филя придумывал в уме план, как бы побыстрее попасть в подвалы монастыря, где им в общем то делать было нечего. Поэтому нужна была веская причина. Монах с любопытством разглядывал всю троицу, но тоже не произносил не слова. Филя знал, что судьбу отшельника люди выбирают по разным жизненным обстоятельствам и не всегда дорога к Богу усеяна цветами. Мирские профессии у монахов могли быть самые разные, а вот горе и жизненные неурядицы, ведущие к отшельничеству и тяжелой жизни, обычно были схожими. Чем же монах Илларион занимался в миру? У профессора чесался язык, так ему хотелось узнать правду, но он понимал, что монах не расколется в первый день знакомства, время нужно, чтобы расположить человека к откровенности. Филя еще раз зыкнул на монаха, но успокоиться так и не смог. Отец Илларион внимательно наблюдал за гостями, точно расчленял их на органы, а потом опять все вместе соединял, и удивлялся сам себе. Монах не понимал, что эту троицу может связывать вместе, но это точно была не наука. Не в одной черте сурового лица Макса нельзя было разглядеть черты высокоинтеллектуальной личности стремящейся к познанию мира, а Моля сейчас для окружающих ассоциировалась больше с жарким сексом и постелью, чем с наукой и мертвыми языками, и дело было не только в ее внешности, но и в ее проснувшихся чарах, которые заставляли окружающих мужчин вырабатывать эндорфины. Влияние женской сексуальной энергии чувствовалась даже через непроницаемый солнцезащитные очки.
–Ну вот и приехали, на машине совсем недалеко.
–Что-то я ничего не вижу, а где скит? Где церковь?
–Так на Секирную гору нужно подняться, вот и ступеньки– монах взял все свои вещи и легкой походкой пошел подниматься по крутой лестнице.
–Отец Илларион, простите за любопытство, но нет ли более легкой дороги к монастырю, чтобы, например, на машине подняться?
–Есть конечно, за поворотом, но сейчас не советую даже пробовать. Она уже заледенела после дождя и ночных заморозков и представляет собой каток. Уж больно крутой подъем, монахи не для туристов ее строили, а для личных целей. Если хотите ноги поломать, можете по ней подниматься. Ну а машина там никак не пройдет, скатиться. – Монаху было очень интересно посмотреть, что победит у заезжих гостей– любовь к истории или лень. Даже летом не все туристы желали подниматься на вершину горы, где стоял скит, а что говорить сейчас, когда крутые деревянные ступени покрылись тонкой наледью и одно неосторожное движение, грозило неприятным падением и травмой.
–Моля, да ты посмотри, эти же ступени в небо уходят. Им конца и края нет. Сколько мы будем подниматься, может по дороге пойдем? Макс, ну что ты молчишь, я умру при подъёме, а для спуска будете вертолёт вызывать. Ну по дороге же легче идти.
–Филя, ты преувеличиваешь, гора не высокая, мы же смотрели карту, это просто обман зрения.
–Ну неужели вы не видите, какие ступени крутые? По ним
