Услышав шум, она подняла голову. Кошачьи фары ослепили. Отрезвляющая мысль, что это конец, заставила ее, вскрикнув, отпрянуть. Закричав, Марина закрыла глаза.
Визг тормозов оглушил ее.
“Умерла?”
Громкий звук захлопнувшейся двери машины и эпитеты, что переливались всеми гранями русского языка, привел ее в чувство. Марина медленно открыла глаза и несколько мгновений оторопело смотрела на знак Мерседеса, который был у самого ее носа.
Земля вдруг покачнулась – неудачницу-пьянчужку поглотила тьма.
Глава 3
Последствия
Дмитрию не спалось. Он чувствовал присутствие девушки через стенку и, промаявшись в кровати час, решил заглянуть к ней.
Накинув халат, он уговорил себя, что проверит все ли с ней хорошо и уйдет.
Он приоткрыл дверь. Штора дернулась от сквозняка. Дима тихо прикрыл дверь.
Выключатель торшера щелкнул, и лампа за спиной Дмитрий Аскендита вспыхнула. Он взял стопку листков и карандаш.
Чирканье грифеля карандаша заполнили комнату. Дмитрий не мог оторвать от девушки взгляда.
Вчера в один до боли прекрасный миг он вдруг подумал, что Марина – это Ева. Они были похожи как две капли воды. А потом радость сменилась ужасом.
Призрак…
Еще на миг он подумал, что видит призрака Евы.
Волосы, форма лица, разрез глаз, брови – все было так похоже, что он не мог остановиться… и рисовал, и рисовал спящую девушку, так похожую на Еву.
Дмитрий думал, что эта глава его жизни уже давно пролистана, но увидев Марину, все чувства в нем взбаламутились. Он не имел сил отойти от нее.
Марина вдруг застонала и перевернулась на другой бок. Карандаш в руке остановился. Дима встал с кресла и обошел кровать. Тусклый свет торшера освещал оголившуюся невероятно худую спину девушки. Звезда на колье блеснула от торшера. Непослушные волосы прикрыли лицо. Рука Аскендита замерла на мгновение в нерешительности, и он провел костяшками пальцев убирая пряди волос с ее лица.
– Мама…, – застонала она и резко выдохнула.
Дмитрий сел на край кровати и, выронив карандаш, прикрыл лицо руками. Он отчетливо понимал, что эта девушка – не Ева, но, все же, душа так отчаянно икала погибшую жену в каждой черточке Марины.
*
Марина вскрикнула и проснулась в холодном поту. Картины ужасного сна все еще проносились у нее перед глазами, словно фильм ужаса, который она не могла выключить. Привкус соленой воды стоял во рту. Она смотрела невидящими глазами на белый потолок. Крик ее матери все еще оглушительно звенел в ушах.
Марина укрылась одеялом с головой и свернулась калачиком, пытаясь унять дрожь во всем теле. Аромат цветов сирени нежно ласкал и убаюкивал.
Дверь