Они, все трое встали из-за стола и в боевом порядке углом вперед пошли к нам. Чтоб нивелировать их численное превосходство, мы решили не выходить в зал, а ждать их у себя в нише, за своим столом, полагаясь не только на себя, но и на бутылки, тарелки и на сам стол, если потребуется. Он сглупили, влезли в нишу, сели к нам на лавки и в тесном пространстве между столом и стенами стали боком, скользя седалищами по скамьям, сближаться с нами. Третий и вовсе не влез сюда, и стоял перед столом пока не при делах.
Тогда мы вскочили ногами на стол и по-футболистски, пнули обоим по голове берцем. Радость остался с этими двумя, присев на столе и тыча им по очереди кулаками в рыла. Я спрыгнул в зал, приземлившись на шею к третьему и свалив его на пол. Успел схватить за голову и ударить его затылком об пол. Потом он извернулся, сбросил меня, и мы встали друг напротив друга. Стриптизерша визжала рядом, ей явно нравилось. Я подпрыгнул на половину своего роста и в развороте вложив всю силу во вращение, ударил его ногой в висок. Он, покачнувшись рухнул. Радость тем временем выволакивал два вырубленных тела из-за нашего стола и укладывал их рядом с «моим». В этот момент в зал через дверь, не входя, заглянули охранники. Перекинувшись взглядами с барменом, они ушли, решив, что происшествий не случилось.
Официанты-мужики унесли ребят из кабака – ближе к остановке лифта и оставили там. Вернувшись, один из них подошел к нам за стол и сказал, что те трое – в норме без серьезных травм. Мы с Радостью отсчитали ему наличных за беспокойство и заказали еще бутылку. Счастливые, размазавшись в этом мутном вечере, переваривая стейки, и хлебая дальше вискарь, сидели примерно еще час, пока не дошли до кондиции, чтоб порадовать окружающих «нашей» джедайской песней, одной из хомландских казарменных, которые в юности орали на подпольных пьянках. Другие гости бара, знавшие про культурные особенности звездных волков, благоразумно терпели, надеясь, что песня не длинная. Мы орали это для себя – громко, тут не надо красоты и голоса, только громкость, когда толкаешь воздух не только глоткой, но всей грудью, прессом, чуть ли не ногами. Топая в пол и кулаками грохая в стол под маршевый ритм речетатива:
Мы летели к Альдебарану
За бараниной для Императора
5 лет полета
Вокруг только Космос, беспросветный Космос, беспонтовый Космос, гребаный Космос. БЕСКОНЕЧНЫЙ КОСМАААААС!
Здесь нету еды
Нету воды
Нету баб
только Космос, беспросветный Космос, беспонтовый Космос, гребаный Космос.
БЕСКОНЕЧНЫЙ КОСМАААААС!
Припев надо было орать так, чтоб на словах