Ее бросили родители и улетели к другой планете, когда ей было 17, и она училась на первом курсе медицинского. Мать сказала, что с таким личиком, она в большом городе не пропадет. Черная, конечно, не пропала. Конечно, она не закончила институт, несколько раз смотрела смерти в глаза. Мальчики, особенно, военные, думают, что смерть и кровь – только их стихия. Они, мол, идут на войны, чтобы уберечь мирных и, особенно, девчонок от всего этого. Знали бы эти гордые сильные дебилы, что должна пройти 17-летняя девочка в глубоком тылу в мирное время чтобы выжить. И кто больше раз смотрел смерти в лицо… На этом девчачьем фронте всегда, каждые сутки, большие потери, а война бесконечная. И каждый день знаешь, чувствуешь, что твоя красота – это биоресурс, вроде нефти и газа, которые качает твоя страна, гонит на экспорт, смазывает им, как маслом, грохочущие железяки своего государственного механизма. И не отвалит от тебя, пока не выкачает до дна, оставив черную дыру, пустоту, ненависть и безысходность.
Черная была сильнее, она не просто выжила, но даже слиняла. Пьяный, грязный, пахабный какой-то начальник, один из ее постоянщиков, однажды был вдруг в странном настроении. Его глаза были широко распахнуты и как будто остановились. На лбу были свежие морщины, на висках свежие седые волосы, казалось, она чувствовала его слезы и страх. Неизвестно, что с ним случилось, это был ее самый не разговорчивый посетитель. Но он вдруг спросил ее, хочет ли она свалить. И помог.
Теперь она здесь на ресепшене. Зарплата – только на жилье и еду. Но она больше не пойдет «туда». Раньше, казалось, что человеческие голые тела, уже навсегда ей отвратительны, что она уже не сможет никогда подумать, что это мясо может быть прекрасным. Но ловила себя на мысли, что статуи в этом зале ей нравятся. Ей нравится, что они хотят выполнить ее желание. И у нее на самом деле что-то было. Чего-то хотелось, но не было ни слов, ни даже мыслей, чтоб сформулировать.
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
Бой шел второй день. Вчера с такого начала, аргуняне не стали атаковать на участке Ратмира. Пару раз накрыли минометами, но короткими залпами, чтоб успеть отъехать и не схватить ордынскую ответку. Но утром их ПАКи, аналоги наших, как-то выцелили одну из квартир ратмировых артиллеристов. В жаркой вспышке исчезла целая секция – несколько квартир, вместе с расчетом одного из ПАКов. Их минометчики один раз удачно накрыли во дворе пехоту. За утро Ратмир потерял 20 солдат. Около 10 утра в лесу опять появились танки. Прошли в этот раз незаметно,