Когда устами младенца начинает говорить истина, мудрецам время уходить на покой. В этом нет никакой трагичности, это просто особенность зарождения новой эпохи на еще теплящихся остатках старой. Людям умирающей исторической формации всегда было трудно принять это без понимания. Попробуем найти утешение в анализе ближайшей к нам истории.
Экзистенциалисты модерна страдали от конечности бытия, от ограниченности человека в пространстве и времени, их резюме – ищите спасение в творении. Постмодернисты приняли эстафету, пытаясь отыскать бессмертие в творении, но в нем же обрели свою погибель, придя к выводу о том, что рождение произведения есть смертельный приговор для автора. Истинную жизнь в творчество вдыхает читатель – ему было суждено стать новым героем времени. Но герой фастмодерна не хочет быть просто читателем, ему тесно в рамках только потребителя, он идет дальше, требует от себя больше, добивается невозможного, сам становится творцом сущего, пусть и на одно мгновение, на один лишь миг, как факир на час, зато какой!
«Если меня не прочтут или не услышат, зачем писать?» – спросишь ты. Пиши просто так, неважно – хочешь ли ты этого или нет. Без мотивации. Просто в силу особенности эпохи. Если звезды зажигают, значит, это кому-то нужно – так сказал Маленький принц Экзюпери. Неплохое оправдание любого, пусть еще и незрелого творчества. Если ты хочешь писать, эта книга написана для тебя, если нет – то после ее прочтения обязательно изменишь свое мнение. И не потому, что она звучит убедительно, а потому, что начнешь обращать внимание на то, что твои друзья и коллеги уже написали как минимум по одной… И это коллективное устремление фастмодерна «успеть быть как все», как ни странно, работает сильнее и лучше любой индивидуальной мотивации.
Эта книга не делает открытий, отнесись к ней как к закуске перед основным блюдом, это эксперимент на тему «возможно ли написать книгу за месяц». При этом эксперимент не автора, а лично твой, так как в качестве основного блюда в меню нашего ресторана –