Корин за всё время, проведённое в деревне, то есть всю жизнь, все семнадцать лет, так ни разу и не видел волколака вблизи. Теперь же, когда ему представилась прекрасная возможность наверстать упущенное, ему хотелось упасть на колени и забуриться лицом в лёд, закрыть уши и ничего не видеть и не слышать. Но он остался стоять на ногах, стоять замёрзшим изваянием с остекленевшими глазами и нелепо разинутым ртом. От парализовавшего все члены страха несчастный юноша даже не мог дышать, не то чтобы шевелиться.
Разумеется, тут бы ему и конец пришёл, и не осталось бы от него и косточек. Корин это отчётливо осознавал каким-то отдалённым, всё ещё способным внятно соображать участком мозга. Да, быть бы ему покойником…
Если бы не этот посланный ему на встречу Творцом человек в чёрном плаще.
Корин так и не понял, как незнакомец в скрипящей коже одним неуловимым для глаз движением выхватил из-за спины меч. Нет, не потянул из петли, при такой длине клинка это выглядело бы смешно и безнадёжно, а… отстегнул что ли, как будто вместо перевязи за спиной ночного путника были приспособлены специальные защёлки для крепления меча…
Серебристое лезвие без малого шестифутового меча блеснуло в сумраке ночи раскалённой молнией. Ошарашенный Корин, не веря глазам, видел, что человек, представившийся Эриком, легко удерживает меч, обхватив удлиненную рукоять двумя руками и заведя клинок за спину, направив острием вниз, как бы защищая тылы. Всё это время он стоял на месте, не сдвигаясь ни на дюйм, но стоило волколакам с торжествующим рёвом броситься на него, как на наиболее опасную с виду жертву, он начал…. Корин не знал, как описать это словами. Это было похоже на танец со смертью.
Взмахнув длинными полами кожаного плаща, Эрик словно растворился в стылом морозном воздухе, скрывшись в сумраке лунной ночи. Две оскаленные, полные кошмарных кривых клыков пасти с лязгом сомкнулись на пустом месте, когтистые лапы яростно впились в тонкий наст, оставляя на чёрном льду глубокие борозды. Вверх взлетело облако из снежинок и ледяного крошева. Над озером пронесся жуткий вой, исполненный разочарования и злости. Волколаки, слегка покачиваясь на задних лапах, завертелись как ужи на сковородке, зыркая полыхающими солнечно жёлтыми глазами…. Вытянутые уродливые