Уйдут на свалку все твои тетради.
Ты зря жила, и с этим вечным страхом
Ты рядом.
И я сама, раскинув руки—путы,
Хочу ползти по вертикали шкафа,
Под ходики, жующие минуты,
Поахать.
А жизнь идет. Не мимо. Не в архивы.
И Вдохновение мне снова улыбнулось,
Людей моих любимых позитивом
Коснулось…
Вывод:
Мы живем здесь и сейчас.
И «чтоб не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы».
А архивы? Пусть себе лежат и пылятся.
На то они и архивы.
Что успею еще в жизни сделать, то и сделаю.
И пусть потом растет себе трава #подфлагом позитива.
@nat_soroka
Широкая тропа начиналась прямо за двумя гаражами. Впереди узкий темный проход. Всего несколько шагов. Ничего страшного. Женя сжала кулаки. Руки предательски вспотели. Сердце готово выпрыгнуть из груди. Голова гудит. Казалось, что свет в конце прохода отдаляется от девушки все дальше и дальше.
– Соберись, слышишь! – тихим шепотом подбадривала себя Женя.
– Убийца—то садовник.
– Что? – в испуге девушка почти подпрыгнула.
Сзади Женю догоняла бодрая старушка с лыжными палками. Она улыбалась. Это была соседка девушки по лестничной клетке.
– Вчера книжку дочитала. И представляешь, убийца—садовник. Так банально.
Девушка облегченно засмеялась.
– Умеете вы Марья Никитична всю интригу испортить.
– Да куда там, все с первой главы понятно было. Но все равно, пока не прочтешь – правды не узнаешь. Муж у меня проказник был, любил в конец книги заглядывать. И мне рассказывать.
Старушка закатила глаза и грустно улыбнулась. Всего секунда, и она уже шагала по проходу в парк:
– А ты чего стоишь? Догоняй!
Женя вдруг осознала, что ничего сложного в том чтобы начать нет. Всего лишь пару шагов.
Светлана Васина @svekolnick
Каждый раз собираюсь писать текст, а страх вырывает из моих рук карандаш, ломает его надвое и бросает мне в ноги. Все карандаши перепортил, поганец, хоть пальцем пиши.
А потом стоит передо мной и надменно ухмыляется, поглаживая книгу. На обложке блестят с переливами буквы, написанные почерком великих – «Евгений Онегин».
Вот и сегодня страх почесал правую бакенбарду на кудрявой голове, поплевал на первую фалангу указательного, открыл книгу в самом начале и положил на стол перед моим носом. А сам скрестил ручки на груди и смотрит на меня с вызовом. Читай, мол, шедевр, до которого тебе никогда не дорасти.
⠀ Ну я и зачитала вслух, с выражением:
«Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил…
И лучше… выдумать… не мог…»
Медленно закрыла книгу, посмотрела в глаза своему страху и говорю:
– Садись, Саша. Троечка тебе. Тройбанчик. Занемог – не мог. Ну кто так рифмует, Сань?
Он почесал