Бандесмен – «Москва», как много в этом звуке для сердца русского слилось! Действительно, слилось много: и власть, и деньги, и слава, т.е. мозг, сердце, мышцы, желудок, и, извините, клоака. «Колосс на глиняных ногах», как говорят враги. И, действительно, системно державе нужна пропорциональная столица, чтобы голова не перетягивала тулово.
Дерьмократ – Письмо из провинции: Вы угорели там в своей Москве.
Голос Сократа – Самой Москве здоровый государственный организм только пойдет на пользу: голове рахита не легче оттого, что она большая.
Хренософ – Структурно государственный механизм напоминает не матрешку и не медведя, а спрут или медузу, где все жизненно важные органы расположены в центре, в пределах Садового кольца. Захвати их и вся Россия будет только дергаться в судорогах не в силах помочь ни царю, ни генсеку, ни президенту. Это генетически идет от Чингисхана и означает, что Россия – это то, что в пределах Садового кольца, дальше идет уже колония. Американцы говорят: «Вашу перестройку мы проводим в деревне Вашингтон за ночь после выборов. В Москве же легитимная ротация людей в элите невозможна. В нее как в бочку с огурцами бросай свежих: грузина, хохла, екатерин – и питер-буржца – всех освоит и останется Бахчисараем»
Коммуняка – «Объявляем выборы ЦК юбилейной 300-ой общероссийской партии. Кто ежемесячно сможет приезжать в этот подвал на заседание ЦК? Все москвичи? Единогласно!» В Москве проблема – куда не плюнь, попадешь в генерального секретаря, а то и в дважды генсека.
Хренософ – «Демократия» стала линия наименьшего сопротивления для естественных и элементарных инстинктов всякой человеческой природы. «Демократами» сделались все те, кто не преуспел как хотел, кто не хотел ничем жертвовать, но хотел бы получить как можно больше и сразу. То, что называется «перестройкой» и что сейчас завершается, имеет один постыдный и горестный для нас смысл: народ не выдержал великого испытания, в страшный час мировой информационной борьбы он ослабел и начал разлагаться. Он духовно не был готов к мировой борьбе, он утерял всякую идею этой войны. А без великой идеи нельзя идти на жертвы и страдания.
Шикльгрубер был последним территориальным завоевателем. Будучи ефрейтором