– Ты что, с ним знаком? – спрашиваю, повернув голову на Питера.
– О чем ты? – с невинным взглядом, словно не он только что готов был испепелить новенького на месте, если бы это было возможно, говорит Питер, переведя взгляд на меня.
– О том, что слишком зло смотришь на новенького. И будь у тебя суперсилы, то от него бы уже ничего не осталось, – произношу со смешком, немного опустив голову.
– Может и испепелил бы.
– Значит ты его знаешь? – спрашиваю, вновь подняв глаза на друга.
– Виделись когда-то. Мельком, – туманно отвечает Питер, полностью повернувшись ко мне спиной.
Когда новенький вновь ответил на кучу вопросов, и директор разрешил ему сесть на любое место, все наконец более менее успокоились. Демиен медленно шел между рядами, осматриваясь. И наконец остановился на втором ряду, на третьей парте. Как раз возле меня. И на секунду я чувствую его взгляд на себе, но упорно не поворачиваю голову в его сторону.
Остальная часть урока проходит – по крайней мере для меня – в попытках сосредоточиться на словах директора и игнорировании перешептываний одноклассников, до сих пор не отходящих от новости про новенького. А также я пыталась понять по напряженной спине Питера, что с ним случилось. Но сколько бы записок я ему не передавала, сколько бы не дергала за воротник белой рубашки – он упорно меня игнорирует. В конце концов, на вершине айсберга этого урока, оказался постоянно возвращающийся ко мне взгляд новенького. Он словно пытался что-то понять. Всматривался в меня. Этот взгляд прожигал меня, и у меня постоянно появлялось желание проверить, что не так с моими волосами, или вдруг у меня с одеждой непорядок. Но со мной было все нормально, а вот насчет новенького я не была так уверена.
Как только прозвенел звонок на перемену, и директор сказал, что мы свободны, я не успела оглянуться, как Питер вылетел из кабинета.
– Питер?! – успела крикнуть я вдогонку парню, перед тем как он полностью выбежал из кабинета.
– Видимо твой друг вновь оставил тебя одну, – прозвучал донельзя противный голос рядом со мной.
Вашу мать, – проносится у меня в голове, пока я поднимаю голову к потолку, заодно проклиная любые силы за то, что не помогли мне. И я вновь должна это терпеть.
– Привет, Сирена. А я тебя не заметила, – говорю, повернувшись к черноволосой девушке, в окружении ее неизменной свиты.
– Ты серьезно? – спрашивает девушка, и один взгляд ее говорит – Как это ты меня не заметила? – словно это невозможно. Не заметить саму Сирена Серпентайн. Но я-то ее заметила. И да, не отказалась от удовольствия сказать Сирене, что она ничем не лучше других. Что ее также могут не заметить.
– Абсолютно. Ты ведь не президент Америки. Не мой любимый актер или певец. И точно не мечта всей моей жизни, что бы я должна была тебя замечать, – отвечаю, закинув лямку рюкзака на плечо. – Так что, если ты не один из этих вариантов, прошу меня извинить. Я должна забрать свои конспекты.
– Ты слишком дерзка, как для обычного человека, –