– А ты настаивай, – продолжает мозг, – и качайся.
– Так я и так каждый день качаюсь, когда из пивбара иду.
Сутки мозг молчал, собака. Думал. А вчера утром, я ещё глаза не открыл, а он уже: «Водки хочешь?»
– Водочку, да под селёдочку! Ме-е-чта-а-а!!! Да где возьмёшь с утра-то?
А мозг: «Дворника Михалыча вчера пьяного видел? Так он сейчас опохмеляется у подъезда. Беги!»
– Как беги, когда жена и тёща дома?
– А мозг: «Бери ведро воды – и на улицу! Как будто обливанием займёшься».
Ни фига себе, зигзаг удачи. Хватаю ведро воды – и галопом! Выскочил в трусах на улицу, но Михалыча нет нигде. А мозг мне: «Лей воду на себя!»
– Ты что, из меня пингвина сделать хочешь? Почти зима вокруг.
А он: «Лей, пока из твоей дыни семечки не вынули». И я – хрясь! Ведро воды на себя. Аж уши на макушке склеились. Зато какое биополе мощное стало. В квартире чугунный радиатор к груди прилип, когда я мимо пробегал. Да так, что жена с тёщей оторвать не могли. Тогда тёща и говорит: «Давай ему руки отпилим». У меня вмиг биополе ослабло. Только руки как-то странно зачесались.
А сегодня утром, я ещё спал, а мозг уже: «Пива хочешь?»
– Ещё как! – вскочил я.
– Тогда в ларёк беги.
– Как беги? Я что, кулак жены не помню?
– А ты, как будто на зарядку.
Ну, я сразу жене и объявил. Жена: «Ты опять?» Ноя схватил лыжи сына и побежал. А на улице уже ноги весело бежали, руки весело болтались. Э-эх, в здоровом теле – здоровый хрип! А вот уже и пивной ларёк. И тут мозг мне: «Беги мимо ларька!»
– Ту что су… супостат творишь? Дождь, грязь, а я на лыжах. Зиму с осенью попутал… А он: «Беги! Или сковородкой по чайнику хочешь?»
Так я и остался без пива. И ведь чёрт его знает, чего ещё ждать от этого мозга. А вот об этом мне даже подумать страшно.
С БОЛЬШИМ ПРИВЕТОМ.
Коля-Бегопоносон вышел, наконец, на свежий воздух. Из туалета. Дочитывая остатки письма от жены. Как она мне предана, восхитился он, пишет: «Люблю безумно, тоскую сильно! Вечно твоя, Оля и Вася».
Коля пустил счастливую слезу и сел писать ответ.
Здравствуй дорогая Клара! С большим приветом к тебе я, Коля. У меня всё хорошо. Лежу в дурдоме. Но здоров. Мы все вылечились. Ведь главврач сказал, что забор нам уже не нужен. И у нас, и у вас теперь одно и то же.
А вот санитарам, Маня, мы не верим. Они говорят, что у вас стало много «улетающих». И чтобы «улететь», они всемером на одной игле сидят. Враньё! Мы пробовали! Но даже вдвоём не умещаемся. Уж мы и иглу больше взяли, штык называется. И всё равно – никак. Только поизранились все. А хотели на футбол слетать.
И ещё у меня новость, Катя, я друга тут себе нашёл. Валялся у нас во дворе. Бубликом зовут. Им зарплату бубликами выдали, он и сбубливихнулся. Его на поминках соседа-бизнесмена взяли. Которого компаньон нагрел. Вот шизики, а. Его что, не могли холодным похоронить?
Ой, Люся, потом допишу, стучат.
Нет, Маша, это не