Но план мой не осуществился. Неожиданно раздался выстрел. Медведь повернул назад и как бы лениво побежал. Через несколько секунд – второй выстрел. Зверь побежал быстрее и скоро оказался в воде. Торопясь, я спустился с торосов и тоже бегу к воде. С противоположной стороны гряды торосов спешит Данилыч. К кромке льдины подбежали почти одновременно. От нас до медведя уже было не менее сотни метров. Я хотел сгоряча стрелять, но Данилыч остановил меня.
– Побереги патроны. Стрелять бесполезно, – сказал он. Действительно, допустим, убьешь зверя, но его же не достанешь из воды. Отдышавшись, мы побрели к своему лагерю.
Виктор сидел возле палатки, понурив голову. Хотели было его строго отчитать за недисциплинированность, но не стали этого делать. Наш товарищ сильно ослабел от голода, у него потемнели десны и стали опухать ноги: наверно, начинается цинга.
– Эх, парень, сколько мяса упустили из-за тебя. И зачем тебя
понесло на торосы? – с досадой проворчал Данилыч. Виктор поднял голову. На глазах – слезинка.
Простите меня, мужики, но я как лучше… – поспешно заговорил он. – Думаю, поднимусь на торос, с тороса-то сподручнее стрелять. Вскарабкался на эту гряду, гляжу: медведь рядом, на меня прет. И я выстрелил по нему. Да, видно, промазал.
Ты промахнулся, Витя: наверное, у тебя дрожали руки, – говорю ему. – Но мы же договорились, ты должен оставаться здесь, около собак.
– Мне страшно стало здесь одному. Оторопь нашла. Думаю: как перемахнет он через эту гряду, на собак бросится. А я его мог бы сразу не убить, только ранить. Тогда он меня растерзал бы. А с торосов стрелять безопаснее, наверх медведь раненый не полезет. И вы поблизости.
Я и Данилыч промолчали. Что тут скажешь? Струсил парень. Вечером Данилыч забил еще одну собаку.
– Саша, – говорит он мне, – надо переходить на собачину. Иначе нам хана.
Я наотрез отказался есть собаку. Виктор промолчал.
Данилыч разрубил собачью тушку на мелкие куски, несколько кусочков, что покрупнее и помясистее (хотя какое там мясо?!), отложил в сторону, покормил собак. С кусков собачины каюр снял шкурку, мясо положил в котелок с водой и на примус. Спустя полчаса варево было готово. Данилыч стал уговаривать нас отведать собачатинки. Виктор сразу сдался и с жадностью, торопливо стал обгладывать ребрышки. От собачины я отказался, но выпил грамм 500-600 слегка наваристого бульона и почувствовал некоторую сытость. Перед тем как залечь в спальные мешки, ребята еще раз отведали собачьего мясца в ребрышках, а я допил остатки бульона.
К востоку от нашей льдины дрейфует на север, и в то же время приближаясь к нам, еще одно ледяное поле. Дует свежий южный ветерок, отгоняет ледяные поля в Ледовитый океан. Но я думаю, что скорость и направление льда больше зависят от течения, а ветер лишь помогает течению.
Я стал плохо спать. Другой раз часами лежишь в спальном мешке без сна, ворочаешься