Жаль, что нет у нас переносной радиостанции. Пригодилась бы вам, а то, кто знает, как еще погода поведет себя, – говорил он, и в его голосе чувствовалась тревога за нас.
Обойдемся без радиостанции. Все будет хорошо. Дней через пять вернемся, – говорю ему.
Я надеюсь, но все же, Саша, будь благоразумен и не рискуй зря. В случае пурги, или сильного торошения, или других непредвиденных тяжелых обстоятельств поворачивайте назад.
Так меня напутствовал наш добрый начальник. А я… рискнул.
Дней через пять вернемся
1951 год. 2 апреля.
Выехали рано, в лучах утренней зари. Почти полчаса ехали вдоль острова, ехали споро по хорошо наезженной дороге, называемой столбовой дорожкой. По ней иногда проезжал Данилыч осматривать свои охотничьи угодья, но чаще ребята, выпросив у Данилыча упряжку, прокатывались в виде прогулки по этой безухабистой стежке-дорожке. Василий Петрович поощрял такие прогулки, дескать, пусть ребята развеют свою грусть-тоску. Данилыч отказывал нам только в одном случае: если собаки сильно устали (своих четвероногих друзей он жалел), тогда он бывал неумолим.
Сразу же за островом начались поперечные гряды торосов. Данилычу эти места знакомы – здесь его охотничьи угодья, и он легко отыскивал лазейки между торосами, умело правил упряжкой. Я и Виктор шли, а иногда трусцой бежали за нартой.
Первую остановку, иначе рабочую станцию ледового разреза, сделали в километре от острова. Дальше мы такие станции делали через каждые 600-800 метров по пересеченному, торосистому полю, а по ровному – через 1,5-2 километра. Работу распределили так: Виктор с Данилычем бурят лед, затем замеряют его толщину, определяют температуру и соленость воды. В это время я при помощи снегомера определяю высоту и плотность снегового покрова, делаю описание окружающей местности. Четыре раза в сутки я определяю температуру и влажность воздуха.
За день мы сделали 15 станций и прошли не менее 20 километров. Здорово устали. После работы установили палатку, поели и попили чаю, накормили собак и – спать. Виктор с Данилычем уже спят в своих спальных мешках, Данилыч даже слегка похрапывает, а я вот сижу с дневником, пишу. Это у меня дополнительная работа, работа для себя.
На пять деньков их провожали,
Но станет с ними что, не знали.
Самое яркое впечатление на нас произвела первая рабочая станция. Мы с ней управились меньше чем за полчаса. Лед здесь оказался двухметровой толщины, но хорошо отлаженным острым буром ребята его прошли за 20 минут.
В это время всходило солнце. Большое, искрящееся и лучезарное, оно торжественно выплывало из-за торосов, из неведомого далека, и каждая льдина, большая и малая, засветилась радостным разноцветьем,