Туан. Ги де Мопассан

цыпленка до завтра у себя в кровати, но старуха и этого отнесла к наседке, не слушая никаких просьб своего мужа.

      Восхищенные зрители стали расходиться, обсуждая это событие; один только Орлавиль задержался и, оставшись последним, заметил:

      – Послушай-ка, дядя Туан, ты меня первого должен угостить жареными цыплятами.

      При мысли о жареном лицо Туана просияло, и толстяк ответил:

      – Ну, само собой, угощу, зятек!

      Приятель Пасьянс

      (в переводе Е. Гунста)

      – А что сталось с Лереми?

      – Он капитан шестого драгунского полка.

      – А Пенсон?

      – Помощник префекта.

      – А Раколле?

      – Умер.

      Мы припоминали еще и другие имена, возрождавшие в нашей памяти молодые лица под кепи с золотым галуном. Некоторых из наших товарищей мы встречали впоследствии бородатыми, плешивыми, женатыми, отцами нескольких детей, и эти встречи и перемены вызывали в нас содрогание, доказывая нам, что жизнь коротка, что все проходит, что все меняется.

      Мой друг спросил:

      – А Пасьянс, толстяк Пасьянс?

      Я чуть не взвыл:

      – О-о, послушай-ка, что я тебе расскажу про него! Лет пять тому назад я был в инспекционной командировке в Лиможе. Сидя за столом перед большим кафе на Театральной площади, я ждал обеденного времени и порядком скучал. Входили коммерсанты по двое, по трое, по четверо, выпить абсента или вермута, громко толковали о своих и чужих делах, дико хохотали или, понизив голос, сообщали друг другу важные и щекотливые новости.