– Мы шли по подземному ходу, – продолжил император. – Он должен был бежать нам навстречу.
Вопрос не был праздным. Если Волк попадет в лапы палачам, из него вытряхнут все, что он знает о заговоре. Ни один человек не способен молчать, если специалисты начнут спрашивать обстоятельно и долго.
– Я видел, как он нырнул в шкаф, – доложил все еще не отдышавшийся гвардеец.
– Тогда где же он?
Ответить никто не смог.
– Хм… – Его Императорское величество в раздумье потер подбородок. – Так. А в каком шкафу он скрылся? Справа или слева от входа?
Капитан растопырил руки, соображая. Ответил четко:
– Если стоять лицом к выходу, то в правом.
– Б…ь, – отреагировал император. – Идиот.
Князь взялся за голову. Как можно строить планы по захвату государственной власти, если главный исполнитель не способен различить право и лево! Это абзац какой-то.
– Там нет прохода, – сообщил император то, что уже стало понятно всем. – Он остался в спальне.
Глава 7. Страшная месть
«Дездемона
Ты говоришь – убить?
Святое Небо, сжалься надо мной!
Как я боюсь тебя. Ты страшен,
Когда вращаешь в бешенстве глазами.
Отелло
Помысли о своих грехах.
Дездемона
Клянусь, ему я в жизни не давала!
Отелло
Развратница! Он был с тобой в сношеньи».
Шекспир. «Отелло»
Заскочив в шкаф, Волк успел даже обрадоваться тому, как ловко все получилось.
Но рука почему-то не нащупывала в указанном месте секретной защелки. Дверца потайного хода не открывалась.
Волк, не раздумывая, бухнул в нее плечом. Стражники кувыркались на полу, шум, создаваемый ими, забивал все прочие звуки.
Результата не было. Ничто не указывало, что задняя поверхность шкафа способна открываться. Монолит!
Волк осмелился еще на два удара, впрочем, довольно слабых. Размахнуться было негде – мешали вешалки с какими-то тряпками и общая теснота.
Потом стража умчалась, и долбиться в стенку плечом стало невозможно. Волк присел и постарался успокоить дыхание. Он был в ловушке.
Между тем герцог, с трудом отвлекшись мыслями от осквернителя его ложа, обратил взор на осквернительницу.
– Развратница! – возгласил он, поднимая обличающую руку.
Тиина затаилась в подушках.
– И с кем! – возвысил голос герцог. – С безродным бродягой, который обращению с женщинами учился, глядя на грязных животных в хлеву.
– Анри, я не виновна, – пискнула императрица, собираясь с силами, чтобы как-то спасти ситуацию. – Дикарь набросился так, что я не успела вырваться.
– Зато потом вы многое успели. Я видел всё!
– О боже, Анри!
Волк,