…Еловые лапы, как рамка для картинки, за ними дорога, что ведёт на высокую скалу. А на скале – старый замок. Каменные башни, птицы кружатся над ними.
…Верблюд, идущий по песчаным дюнам. На спине его – клетчатая панель, по бокам – ящики1.
Элис видела верблюда на ярмарке, но в деревне их не было. Только лошади. А лошадь может бежать так, что ветер свистит. В деревне чаще запрягали быков. Они могут тащить даже самую большую телегу. А верблюд может долго не пить и перейти поперёк рыжую пустыню. Но пустыня далеко на юге, к тому же, за морем. Шейла называла его Тургайским, но здесь никто не говорит так. Говорят просто Море.
Палец Элис упирается в книжку.
– А что за ящики?
– Это холодильники. Этот верблюд везёт лекарства в далёкую деревню. Он идёт по пескам через пустыню, там так жарко, что лекарство испортится. И тогда все в деревне умрут. Поэтому он везёт его в ящиках-холодильниках. В них иней и холод, и лекарство не прокиснет, как старое молоко. А чтобы холодильники работали – на спине у верблюда солнечная панель. Она улавливает солнечное тепло и превращает его в холод.
– Это солы придумали такие ящики. – Это даже не вопрос, уверенность.
– Ну… в общем да. Но тогда их никто не называл так. Раньше холодильник был в каждом доме, и там хранили молоко и сметану и мясо, и не надо было спускаться в погреб…
А сколько вопросов задала бы она ей сейчас! Ну почему, почему, почему тебя нет со мной! Зачем смерть забрала тебя? Что такое вообще смерть? Почему в деревне умирают от болезней, а иногда и просто так. Шейла говорила, что когда-то была лекарем. Значит, она знала о смерти больше всех.
– Мама, а почему все умирают?
– Так должно быть, Элис. Если бы никто не умирал – и людей и зверей было бы много-много, и им негде было бы жить.
– Ты говорила, что раньше людей и было много-много.
– Да. И жили они в городах. В больших домах друг над другом. Таких высоких, что верха не видно.
– Как Гранейские скалы?
– Некоторые даже выше.
– А потом?
– А потом пришла Смерть, и все умерли.
– А где сейчас эти дома?
– Некоторые разрушил ветер, размыла вода, и они упали, а некоторые и сейчас стоят.
– Ты покажешь мне?
– Нет, это далеко. – Что-то в ней менялось в этот момент. – Хочешь, покажу на картинке. И она доставала из сундука книгу.
Сверху начал пробиваться дневной свет. Элис не хотелось вставать, даже уже совсем проснувшись, в воспоминаниях она оставалась в том времени, когда Шейла была жива. Ей казалось, что даже теперь, когда её нет, мать наставляет её из воспоминаний. Она знала очень много и хотела, чтобы вся её память досталась Элис, но не успела.