– Однажды ты мне приснилась, и я решил тебя разыскать, – неожиданно нарушив тишину, сказал Андрей.
Катя поняла подвох в его словах. Уже во второй раз она почувствовала, как тонко он ловит направленность ее мысли, опережая ответом незаданный вопрос. То ли это совпадение, то ли он очень тонкий психолог. Несомненным оставалось одно: их встреча – досконально продуманная акция.
– Тем не менее, ты же неслучайно оказался там, в кафе? Мало ли что происходит во сне, кто угодно может присниться. Ты же не кидаешься всякий раз разыскивать свои сновидения?
– В этом сне ты была какая-то особенная, с такой обезоруживающей улыбкой, – сказал Андрей, бросив взгляд на дорогу, как будто пытаясь нащупать этот образ среди мелькающих машин. – В тот момент мне показалось, что я знаю тебя давно, очень давно, – задумчиво произнес он.
– И что потом произошло в твоем сне?
– Ничего! – разочарованно сказал Андрей. – Такие сны всегда обрываются на самом интересном, – он улыбнулся. – Я твердо решил тебя найти.
– Зачем? – удивленно спросила Катя.
– Просто захотелось быть рядом, радовать, наполнять твою жизнь красотой!
– Ты не перестаешь меня удивлять! Большинство мужчин сказали бы: «Я нашел тебя, чтобы ты стала моей». Как будто телефон понравился, и он приехал его купить. А ты – «Просто быть рядом». Молодец, романтик!
Откинувшись в кресле поудобнее и повернувшись лицом к боковому стеклу, Катя, переполненная эмоциональными переживаниями, приставила кулачок к губам, пытаясь удержать поток необузданных мыслей.
– Вот и я сама не пойму, почему с тобой все как-то особенно легко, ничто не напрягает, как будто встретила родственную душу и отрываться уже не хочется, – продолжила размышлять вслух Катя. – Просто не хочу, чтобы складывалось впечатление, что я могу с каждым вот так, не глядя, махнуть за временным счастьем на край земли. Честно говоря, я сама не могу до конца понять, как я на это решилась.
– Эх, Катя, я тебя очень хорошо понимаю. Никакого временного счастья, все очень серьезно. Я тебя слишком долго ждал.
Пауза, повисшая после его слов, уже не нарушалась до самого аэропорта. Мерседес, вырвавшись на ровную широкую трассу, резко прибавил в скорости. Покачиваясь, как иноходец, он исправно проглатывал все неровности покрытия и неудержимо рвался вперед, как горячий скакун, которого долго придерживали на старте,