Порой идёшь с магазина, а эта образина Толик с лицом, не обременённым интеллектом, какую ни будь колкость пустит. А я в ответ молчу. Нельзя сказать, что я сердился на него. Просто относился как к докучливому насекомому. И от этого внутри становилось только гаже.
6.2. Летняя зима
В конце нашей небольшой улицы жил одинокий мужичок лет пятидесяти с лишним. Его медного цвета волосы всегда охватывала коричневая с желтым тесьма. Борода была тщательно подстрижена. Частенько за ним замечались странности, например, он таскал он во двор всякий хлам и складировал. Зачем он это делал, не знаю. На вид и по разговору вроде вполне нормальный мужик и тут вдруг такое.
В итоге его небольшой двор превратился в настоящую свалку. Но больше всего удивляли его ранние и очень поздние вылазки. Однажды я все-таки решил поиграть в шпионов, прокравшись вечером со стороны огорода, соседствующего с болотом, и попытался рассмотреть, чем занимался мужичок. В сумерках было видно, как что-то вокруг него прыгало размером с теннисный мяч, а он ласково разговаривал с ним. Как я ни старался, не мог разглядеть, что за существа были у Евстигнеевича, и почему я их не видел днём. Больше в засаде я сидеть не мог, разволновался пес, срываясь с цепи поэтому, пришлось мне, что называется давать дёру.
Той ночью спалось мне плохо. Вроде и устал, и спать хотелось, а всё равно. Проснулся спозаранку, завтракать не хотелось. Прихватив бутылку с газировкой решил съездить на велосипеде к заброшенному пруду неподалеку от которого был тренировочный центр жокеев. В дни тренировок и соревнований округа полнилась дорогими авто с прицепами для четвероногих спортсменов.
По утрам и вечерам в черных водах пруда, которыми вообще славился наш городок, можно было встретить семейства уток и даже лебедей. Переехав плотину, я обомлел. Между склоном, поросшим земляникой, и засоренным берегом с лягушками, устроившимися позагорать, блестели кристаллики инея. Летом, представляете. Вода у берега покрылась тонкой ледяной коркой. На меня дохнуло холодом, и навалилась слабость. Выхватив телефон, я хотел сфотографировать удивительное явление, но телефон оказался разряжен, хотя утром была полная батарея. Лёд уже начинал таить, очевидно, причина резкого похолодания миновала до моего приезда.
С трудом, вращая педали, я убрался восвояси. Возвратившись, домой я проспал до трех часов дня без задних ног. К обеду того же дня я снова наведался к странному месту. Все признаки летней зимы исчезли. Зато трава выглядела чахлой, да и насекомые как мне сдавалось, ползли слишком лениво.
Высморкавшись