У моих активных друзей была мысль отправить учителя вместе с собакой в другую, более успешную в плане дичи, область. Но эта затея тоже сорвалась. Никто из натасчиков в другую область ехать не хотел. Мы было отчаялись. Но против обстоятельств ничего не сделаешь. Испытания по перепелу впервые не состоялись из-за отсутствия такового.
Пришлось на выставке по экстерьеру выставлять молодых собак без диплома полевых испытаний. Здесь в кругу сестер мы заняли первое место в ринге. Ринг сук оказался намного предпочтительней ринга кобелей и спор между первой, второй и третьей собакой шел в усиленной дискуссии ответственных судей. Любая победа приятно вдохновляет. Но заводчик охотничьих собак знает, что диплом по экстерьеру без испытаний в поле ничего не стоит. А уже через две недели должны были состояться испытания по утке, которую Лотта тоже видела не так часто. Хотя мы выезжали на весеннюю охоту в поле еженедельно, трофеев добыли, лишь чтобы порадовать домашних.
Раздумывая об испытаниях, я шел с собакой по городскому парку. Охота на утку еще не открылась. Нужный экземпляр для натаски взять негде. Поэтому я склонялся к мысли: очередные испытания пропустить.
Но наши мысли – продукт высшего разума, который выстраивает нашу жизнь по своему усмотрению и разумению. Счастлив тот, кто осознанно или бессознательно улавливает эти ритмы жизни и им соответствует.
Когда мы, отчаявшись, вышли на берег пруда, перед нами лежала только что кем-то убитая утка. Собака хотела ее схватить, но я во время отогнал, затем подозвал и прицепил к ошейнику поводок. Сумки у меня с собой не было. А нести в руках убитую птицу, значит давать повод к очередным пересудам. И так бытовало мнение, что погибшие в парке лебеди – плод натаски охотничьих собак. Это чушь, но всем- то это не докажешь. Обычно ранним утром по парку бродит и собирает банки из-под пива мой давний знакомый из детства Александр. Можно было попросить вынести утку его. Но в этот день в парке его не оказалось. Пришлось решиться самому. Вернувшись, домой я оставил собаку, взял сумку и направился за уткой, уже не теша себя надеждой. Прошло более получаса, за это время ее могли склевать вороны, разорвать бродячие собаки или подобрать многочисленные прохожие. Но когда я вернулся к заветному месту, утка лежала в том же положении, в качестве сторожа на лавочке сидела ничего не подозревавшая женщина. Она только развела руками от неожиданной находки.
Чему быть того не миновать. Этот эпизод я воспринял, как знамение судьбы и начал подготовку к испытаниям.
То,