Говоров соглашался, подписывал кучу всяких бумажек и справно вносил предоплату. Но дальше этого не шло.
Что-то было в нем такое, что мешало новоиспеченным бизнесменам принять полковника на работу.
Потом ему позвонил мужчина, представившись коллегой, и пригласил на встречу. Как нашли номер его телефона, он даже не спрашивал. Страна продавала все. Можно было запросто купить любую информацию – только плати. От встречи Говоров хотел сразу отказаться, но в последний момент передумал и согласился. А вдруг…
О чем пойдет речь, он интуитивно догадался, как только переступил порог дорогущего ресторана.
Работу ему действительно предложили. Профессиональные навыки, полученные полковником на войне, оплачивались очень хорошо.
Говоров никогда не был праведником. В него стреляли, и он стрелял. Ничего нового, необычного или шокирующего в смерти он давно уже не видел.
Предложение о сотрудничестве звучало просто, открыто и без недомолвок.
И получалось, что стать убийцей – значит нарушить заповедь Господню и вселенский закон, а стать киллером – всего лишь выполнить высокооплачиваемую работу.
Говоров не был набожным, но твердо знал, убивать – смертный грех. Грех, за который он получил ордена и медали. На войне, как на войне…
Говоров не был святым. К лику святых причисляли только воинов-монахов. И не потому, что они землю защищали с оружием в руках, а потому, что, спасая своих близких, брали на себя их смертный грех.
Вернувшись домой, Говоров напился. А потом и вовсе стал пить. Запои участились, перейдя в каждодневные. В один из таких дней от него ушла жена. Немного протрезвев, Говоров обнаружил ее отсутствие, да и то ненадолго.
Со временем в когда-то уютной квартире с толстыми стенами, высокими потолками и хрустальной люстрой, оставшейся от прежних хозяев, появились друзья – собутыльники. И жизнь в пьяном угаре потекла дальше.
В дни запоя на него наваливались тяжелые беспокойные сны. То опять приходилось куда-то ползти безоружным, таща на себе раненого, и вокруг никого не было. То он попадал в плен к душманам и стрелял в таких же, как сам, пленных. И с ужасом вскакивал от автоматной очереди, пущенной по своим солдатам.
Говоров часто просыпался среди ночи от легкого прикосновения холодной руки. Он тревожно всматривался в темноту. Тараканы с человеческими головами бегали по комнате и строили полковнику рожицы. Избавиться от этой нечисти помогал только глоток водки. Но подняться с постели и сделать шаг к спасительной бутылке Говорову не давал почти животный страх. Съежившись, укрывшись с головой прокуренным