– Ой, только не надо издеваться! Евреи не дают же своим ассимилироваться с другими расами, берегут свою кровь, род, культуру. Недаром они такие умные. Вот у меня знакомый есть, бывший мой начальник, у него две дочери, которые занимаются музыкой, весь мир уже объездили. Одна вышла замуж за англичанина, другая ездит по всей Европе с выступлениями. Так вот, он говорит, все преподаватели, музыканты – все евреи, к тому же гомики. Им с самого детства внушают, что они умные, что они лучшие, и действительно добиваются больших результатов.
Я был немного ошарашен всем этим бессмысленным словоизвержением.
– Так причем тут жидомасонский заговор и Россия?
– А при том! – патетически говорил он. – Американцы нас уничтожают, и все это затеяли евреи, хотят нас всех уничтожить! Ведь Даллес в своем докладе призывал уничтожить Россию изнутри, извратить и поглотить ее. В каком-то докладе американский банкир еврейского происхождения говорил, что в России населения должно остаться не больше пятидесяти миллионов. Вот это, как понимать?
– Я не спорю, все хотят видеть Россию слабой и управляемой, но я не уверен, что здесь имеет место жидомасонский заговор. В конце концов, пока мы управляемы и слабы, про нас могут говорить все, что угодно. Никто не виноват, что мы так живем, как сейчас…
– Согласен! Конечно! Все куплено, все продано! Вот объясни, как бывший председатель Горбачев, бывший руководитель большой страны может жить в Германии, почему все эти олигархи ускакали за бугор, как Лужков твердивший, что он патриот России ищет прибежище на Западе. Ох, как я скучаю по сталинским временам… Была бы у меня власть, я бы уже всех расстрелял. Как говорил Иосиф Виссарионович: Расстрелять! И все! На этом все бы и закончилось…
– Я думаю мало, что можно изменить расстрелами, – заметил я спокойно, хотя Сергей был в явном возбуждении от своих же слов. – Советский Союз развалился, не смотря ни на какие жесткие меры, и никакую пропаганду. А страна на этой большевистской идеологии очень быстро развалилась. – Потом я решил пошутить. – Этот мир спасет любовь и милость.
Сергей мрачно посмотрел на меня.
– Я бы сказал по-другому, этот мир спасет любовь и массовые расстрелы!
На этом разговор как-то завял.
На следующий день повторилось все снова, потом снова и снова. Не то, чтобы эти разговоры были совсем уж бессмысленными, конечно же, нет, они заставляли думать и рассуждать, ссылаться на факты, на авторитеты, на сколько хватало развития, а честно говоря, развитие у нас было ниже среднего.
Обсуждая свои взгляды и философствуя на разные тематики, я все больше запутывался в этих диспутах. Во всех этих суждениях, предикатах, умозаключениях – одна лишь путаница, ибо не было ни в чем логики. Я пытался разобраться, где истина, а где ложь; где знание, а где псевдознание. Путаница была в голове, каша заварилась, что не говори, серьезная.
Мой мир до встречи