– Что за принципы такие? – Карташев напрягся.
– Это значит, что система каратэ работает на двух принципах: момента и распорки. Конъюнкция динамики и статики дает такой результат. В результате создается синергетический эффект. Ни сила, ни скорость тут не нужны, – улыбнулась Лия.
– А что происходит, каков конечный результат? Если не сила, то что? – спросил Семен.
– Жесткость! Открывается свойство жесткости, – ответила Лия. – А результат на фотке! Причем жесткость достигается не силовыми или скоростными качествами, а техническими принципами. Своего рода технический допинг. Вот и все премудрости, – Лия улыбалась двум ошалевшим от ее откровения друзьям.
– И ты можешь так? – спросили они в один голос.
– Да, и не только это, и не только я. Нас много. Это мои братья и сестры. Мы чувствуем друг друга. Это каратэ – самое простое. Но, честно признаться, очень экзотичное! – Лия потянулась, ненароком обнажив свое тело.
– Ну дела! – произнес Карташев. – А как быть с этим, Лия? – он вновь показал ей фотку. Лия задумалась.
– Не думаю, что среди нас найдутся убийцы. Мы не для этого предназначены.
– Но ведь кто-то его убил, причем, как ты говоришь, системным ударом, значит…
– Это может означать только то, что кто-то из людей владеет этим, и с этим знанием он очень опасен! – закончила Лия.
Каким-то образом секретная информация проникла в мир.
– Хорошо! Как его остановить? – вопрос Карташева звучал конкретно. Лия удивленно посмотрела на него.
– То есть как? У полиции нет средств? Нет оружия?
– Да, Лия, это так! Но не всякий раз будешь стрелять! – пояснил Алексей.
– Тогда только я! – ответила Лия. – Вас он убьет, только я смогу его победить.
Действие сорок первое
– Не надо торопиться, Рудольф, – голос Остерна прервал раздумья Рудольфа. – В спешке можно наделать много ошибок.
– Прежде всего научный коллектив. Нужны эксперименты, нужны показатели, цифры, наконец, – произнес Рудольф. – Но на ком проводить эксперименты? С животными это явно не пройдет, остаются люди. Но как?
– Я пробовал наладить связи с институтом робототехники, – проговорил Остерн, – но пока безрезультатно.
– Почему? – спросил Рудольф.
– Отчетности по текущим делам бывают иногда важнее мировых открытий. Мало кто в таких условиях возьмет на себя ответственность. Все осторожничают. Ведь идею надо проталкивать. А стоит заикнуться «боевые», так все сразу фыркать начинают, хоть сопли им вытирай. Все ждут теорию движения сразу! А я сразу не хочу им это открывать. Даю базу! Но пока ее примут, пройдет много времени, – Остерн вздохнул.
– Но и сидеть просто так тоже нельзя! – Рудольф выпрямился, оделся и направился к выходу.
– Вы куда, Рудольф? Уже поздно! – позвал его Остерн.
– Не