Глава 5
Собственно, сами события начались несколько позже. Спустя полтора месяца после бегства Rattus Pushtunus в Южный райотдел милиции, расположенный неподалеку от Центрального зоопарка, поступило заявление от одинокой старушки-пенсионерки: мол, проживаю на последнем этаже старого трехэтажного дома, и на чердаке как раз над моей кухней кто-то поселился. Человек, не человек… непонятно, да только по ночам оно пищит, скребется по чердаку чем-то острым и вообще ведет себя как-то странно.
Старушка выглядела бледной, испуганной и предельно подавленной. Несомненно, страх этот был совершенно искренний. Интонации ее были сбивчивыми, движения – заторможенными, голос то и дело срывался на панический шепот.
Как и водится в таких случаях, с заявительницей не стали церемониться: заявление не приняли, зато посоветовали обратиться к отоларингологу – мол, у вас типичные звуковые галлюцинации. Старушка, однако, не унималась – пригрозив «дойти до самого министра», она набилась на прием к начальнику райотдела. Делать было нечего: тот созвонился с участковым, попросив «осмотреть, по возможности успокоить и доложить, а то эта ненормальная нам всем жизни не даст!».
Конечно же, участковый не полез на низкий и тесный чердак; взрослый человек там мог передвигаться разве что сильно пригнув голову. Было очевидно, что ни бомжи, ни наркоманы, ни другие антисоциальные личности жить там не могут по определению. Да и подозрительного шарканья и писка, о котором твердила заявительница, милиционер не услышал.
– Оно обычно по ночам орудует! – с суеверным ужасом заверила старушка. – Громче всего – ближе к утру.
– Оно – это кто? – не понял правоохранитель.
– Не знаю. Может, барабашка, – бабушка посмотрела на потолок с неподдельным испугом. – Может, нечистая сила. Где-то в полночь начинает скребстись, повизгивать и поскуливать. А рано утром – так вообще кошмар! Так, бывало, разойдется, что хоть из квартиры удирай!
– Так, может, вы предлагаете мне еще тут и заночевать? – развеселился милиционер.
– Если со мной что-нибудь ночью случится – это будет на вашей совести! – пригрозила бабушка. – Я вот по ночам лежу, вслушиваюсь… И так жутко становится, что аж жить не хочется!
– Так оно что – еще и разговаривает? – милиционер на всякий случай старался быть вежливым. – Ругается матом, угрожает, стучит в пол… – пытался он подвести непонятное явление хотя бы под одну из статей Административного кодекса.
– Этого еще не хватало! Только скребется и пищит. Но так жутко на душе становится… что лучше бы матом ругалось. Честное слово!
– Коты там, наверное… – попытался урезонить участковый. – Дом у вас старый, потолочные перекрытия деревянные, вот и резонируют… Наверное, кошачьи свадьбы.
– Что я – котов не знаю? Сколько живу здесь, всегда были, а недавно совсем исчезли, – возмутилась