Позвал он сына:
– Ты беги к горе Белухе, поищи путь для Катуни-реки. А я отправлюсь на восток, к озеру Юлу-коль.
Приехал Сартакпай к озеру, спешился, пустил стреноженного коня в траву, а сам указательным пальцем правой руки тронул берег Юлу-коля, и за его пальцем потекла река Чулушман, а следом за ней с веселой песней устремились все попутные ручейки и ключи.
Но сквозь этот радостный шум услышал Сартакпай плач воды в горах Кош-Агача. Тогда он протянул левую руку и провел по горам русло для реки Башкаус.
Засмеялся от радости Сартакпай – левая рука у него не слабее правой. Но не годится такое дело левой рукой творить. Повернул он Башкаус к холмам Кокбаша и соединил две реки, влил Башкаус в Чулушман.
У Артыбаша богатырь остановился:
– Где же мой сын Адучи?
И Сартакпай послал черного дятла на Катунь поискать сына. Полетел Тамыртка-дятел, отыскал Адучи уже недалеко от Усть-Коксы, догнал силача. А тот вел воду все дальше на запад.
– Зачем на запад бежишь, Адучи-мерген? – крикнул ему дятел. – Отец твой ждет тебя у Артыбаша, на востоке.
– Э-э, поспешил я немного, – ответил Адучи и тут же повернул реку на северо-восток. – Через три дня с отцом встречусь.
Выслушал старик вернувшегося Тамыртку-дятла, поблагодарил его за услугу, подарил красивую красную шапку. С тех пор и повелось, что у дятлов голова красная.
Три дня ждал Сартакпай, пока дятел туда-сюда летает, и под указательным пальцем у него натекло целое озеро между гор – Алтын-коль называется, Золотое озеро…
За дни, проведенные в тайге с Альбертом, мы проехали мимо древних курганов Богояша с оградками для жертвоприношений и длинными рядами балбалов – врытых стоймя камней по числу поверженных витязем врагов. Любовались с ледниковых грив от подножия Шапшальского хребта на светлое зеркало Юлу-коля, откуда богатырь начал свой путь к Оби. Ночевали в избушке Узун-Оюк, возле которой Серега Спицын когда-то нашел старинное посеребренное стремя. Изба была поставлена на пригорке так, что от нее открывался прекрасный вид на горную безлюдную страну.
Затем, пока спускались по реке вслед за указательным пальцем Сартакпая, мы посетили урочище Каа-Тяязы, где нашел себе могилу неудачливый предводитель сойонов, воин Каа. Его тяжело ранили чуть ниже по течению в Саадак-Уртугеме, когда алтайцы, захваченные в плен, сумели развязать путы и сожгли все вражеские стрелы и луки. Проехали и Саадак-Уртугем, означающий «лук и стрелы сжег».
В последний вечер, перед тем как расстаться с нами, Альберт Кайчин рассказывал нам сказку о богатыре Сартакпае. Мы втроем пришли в тот день в избушку на ручье Андулу и заночевали там. Изба была поставлена в логу, рядом с небольшой поляной, где едва хватало травы на трех лошадей. Место было скрытое от ветра, костер ровно горел весь