За оградой грызлись собаки. Я решительно записал корявыми буквами:
«Наша первая собачка по имени Чернушка вцепилась в глотку собаке тёте Маши по имени Дозор. Он её сын, а она его мама. Они не поделили дорогу. Они сильно громко рычали и визжали на всю улицу, как поросята соседки тёти Дуни. Наш пёс Дейзик с завистью смотрел на них через забор и тоже лаял. Папа облил водой из ведра запутавшихся в себе Чернушку и Дозора, а потом он начал сильно бить их палкой по голове и туловищу. Чернушка и Дозор разбежались в разные стороны, а Дейзик побежал к себе в будку…».
История местных собакенов немедленно заняла тетрадь в 12 листов. Потом я сочинил серию смешных рассказов про отважного пилота Джексона, начал писать роман-эпопею «Корабль призрак» и параллельно забавную историю четырёх испанских наёмников, преисполненных благородством под названием «Четыре друга». Но к вечеру совсем выбился из сил. Тем более, все сказали, что сильно заняты и потом послушают.
Проснувшись на следующий день, я решил вернуться к написанию стихов…
С годами стихотворений скопилось бесчисленное множество. В основном жалостливых и про любовь. Про любовь я никому не показывал, а жалостливые всем подряд, даже тем, кому посвящал стихи про любовь.
Самое удачное жалостливое стихотворение получилось про несчастную лисицу. Этот стих я написал уже в старших классах. Лисицу подстрелили охотники, а она, превозмогая боль и истекая кровью, приползла к своим милым лисятам… И сдохла. Очень тоскливый и трогательный стих получился. Работница школьного музея, самая преданная фанатка, пришла в восторг.
Со временем я понял, что можно гениально писать про несчастную любовь, про клён у реки и прочее. Но всё это совершеннейшая ерунда, по сравнению со стихами про котят, щенков, или енотов. Особенно, если они очень милые и попали в передрягу.
Работница музея отправила моё стихотворение в местную газету и его напечатали!
Это было восхитительное чувство! Я бегал с заветным номером газеты по всему селу и каждой задрипанной лошади тыкал в рыло: видела да?! Чё ржёшь, напечатали же!
А потом на почту пришёл гонорар. Я вообще тогда всех заебал. Хвастался и возомнил себя ПОЭТОМ. Начал хуячить стихи ночами и днями напролёт, чтобы срубить ещё кучу денег. Но печатали тогда редко, примерно раз в полгода и я понял, что стихами денег не заработать. Поэтому начал собирать металлолом на свалке сельхозтехники.
Гонорар за стих был ровно 17 рублей. На эти деньги я себе немедленно купил в райцентре две пачки нормального курева с фильтром и, когда ходил вечерами на секцию по баскетболу, неистово курил их в школьном туалете вместе со всей командой.
Вообще, надо сказать, я какое-то