– Борща!
Развалившись за столом, мысленно вернулся к Настюше. Ничего особенного в создании клуба по интересам не было. По рассказам матери выходило, что они там только тем и занимаются, что вяжут да сплетничают, но в ней самой что-то неуловимо изменилось. Нет, я не хочу сказать, что она ходит с ножом или что-то в этом роде, но… Подозрительно добрая.
Аромат борща кинул захлебывающегося слюной меня к автомату раньше, чем тот успел доложить о готовности. Я сменил уже в который раз недодуманную мысль на ложку, на пару минут выпав из реальности.
В ожидании Малого и приключений я вышел на улицу и уселся в темноте на рассохшейся лавке. Старый слепой фонарь, переставший различать день и ночь, давно нужно было починить, да все руки не доходили. Над головой плыл знакомый рисунок созвездий и ночные ароматы. Мать рассказывала, что раньше, в больших городах, звезд не видели годами из-за повсеместной освещенности и грязного воздуха. Она так красочно описывала происходящее тогда, что я перед глазами само собой вставало серое небо без единого просвета, в котором сплелись дыхание фабрик, дым от бесконечно горящих свалок и выхлоп миллионов машин. К началу массового внедрения электромобилей я уже родился, но меня сразу же увезли в Журавлев, так что о прошлом ничего сверх того, что рассказывали дома и на школьных курсах, не запомнилось.
Странный крадущийся звук привлек внимание. Монотонный приглушенный шорох, я не обращал на него внимания, предаваясь ностальгии, словно какой-нибудь эстетствующий поэт. Но далекий лай вернул к реальности, заставив недовольно сморщиться. Все очарование момента тут же с готовностью ускользнуло. Ну и ладно, очень хотелось. Я прислушался. Осторожные шаги. Множество тихих шагов отовсюду. Приглядевшись, заметил группки спешащих людей в полумраке неосвещенной улицы. Они двигались к окраине, в сторону Карамазова. Замерев, я следил за странным шествием. Люди торопливо крались в тишине, лишь изредка слышался приглушенный шепот. Я порядком струхнул, когда две тени направились в мою сторону. Одна крохотная, а вторая – огромная, утёсисто нависающая. Я забыл, как дышать, когда они остановились напротив. Шаря руками в поисках чего-нибудь тяжелого, уже прикидывал, не пора ли героически отступать, как над головой раздалось:
– Здорово, Серега, мы за тобой. Не признал?
Я секунду колебался, приглядываясь к смутным лицам. Избыточно огромный благодаря разнице в габаритах между ним и спутницей Малой щелкнул фонарем, удивительно точно полыхнув мне в глаза. Свет едва не снес меня с лавки, заставив слепо щуриться. Вот теперь сомнения отпали полностью: только мой талантливый друг мог так поступить, будь он здоров! Его спутница что-то прошипела, я услышал звуки борьбы. Когда наконец в глазах перестали скакать стада солнечных зайцев, расправа была окончена. Медленно привыкающие к темноте глаза разглядели понурившегося Малого и Нику с фонарем в руках.
– Хех, да вас прямо не узнать! –