– Сама напросилась, – объясняет, ухмыляясь Левка.
– Там, Борисыч, и для тебя клиент есть. – Василий добавляет еще сахару в кофе, доливает кипяточку – крепкий.
Приемный покой в пятидесяти метрах от общежития. Доставив больных, фельдшер сразу же отправила водителя за врачами к ним домой. Левка хотел сам пойти – Людмила только приехала, устала, маленькая дочка, вещи, хозяйкины суеты – но Людка не удержалась.
«Скорая» привезла двоих. Пацана «непонятного» да алкаша с отравлением. Одновременно с двух вызовов.
Вот, Данечка, и началось.
Люся пошла к своему, Данила – к своему. Левка не усидел. Отправился за ними.
На станцию прошедшей ночью прибыл вагон со спиртным. И в одиннадцать «Красная Шапочка» наконец-то открылась. С двух концов улицы Советской по указанному Ильичом направлению, кивая радостно вождю, к винной лавке начал стекаться народ. На какое-то время очередь стала единственным живым местом в поселке. Радостный гул при открытии дверей магазина через несколько секунд сменился гулом разочарования. Что-то видно напутали поставщики. Вагон прибыл не с водкой. Вагон прибыл с шампанским. Очередь, тем не менее, не поредела. Талоны нужно было отоваривать. Шампанское скоро закончилось. «Красная Шапочка» закрылась. Часть очереди пропала. А другая ее часть преобразилась на выходе. В эскадрон гусар летучих. Мучимые месячной жаждой мужики и редкие их боевые подруги устроили бивак прямо на пустыре за «Красной Шапочкой». Но выданных им по две бутылки на рыло хватило, увы, только на разгон. Самые отчаянные с шашками наголо бросились на штурм близстоящего хозяйственного магазина.
Флаконы со стеклоочистителем были сметены с полок…
К первому из гусар и подходит сейчас Данила. После пары легких оплеух заставляет его выпить банку воды из-под крана. Два пальца своих (без резиновой перчатки, тоже по-гусарски) – в малозубый рот его. За сопротивление – еще пара символических пощечин.
И вот оно – пошло. И шампанское. И стеклоочиститель. И плавленый сырок. И так и недоудовлетворенное его месячное желание.
Полегчало, родимому. Угомонился. Дальше – по списку. Палата. Желудочный зонд. Вена. Капалка.
Только с анестезисткой Тоней (вот и познакомились) наладили все – снова зовут в «приемный». Однополчане первого гусара с передовой прибыли. Четверо друганов его. После химической атаки.
Через час пальцы на правой руке Данилы посинели. На них отпечатались чужие зубы.
Сидит Даня в ординаторской. Пишет истории.
Заходят Левка с Людмилой. Озабочены тем самым, поступившим час назад и все еще «непонятным», пятилетним мальчишкой.
– Пунктануть бы его, Дань, надо. Не лихорадит. И вроде явных менингиальных нет. И судорог не было. А вялый какой-то. И периодически возбуждается. И не адекватен вроде. Бормочет что-то. Может все-таки менингит? Или энцефалит.
– Может таблеток каких наглотался?
– Да нет. Бабка божится, что ни к чему такому он и близко не подходил.
– А почему бабка? Родители-то