«Город сей – тебе отдаю!»
У Иавока
В многоголосье блеющего стада
Пастух Иаков звездной ночью брел.
Большой Вселенной темная громада
Нависла хмуро, влажным оком вол
Водил испуганно, ягненок блеял;
Так много звезд, и тесно в темноте им.
Дары для брата, жен, своих сынов –
Всех перевел он через Иавок;
Хоть было время отдыха и снов.
Вот, он один и впереди – поток,
А времени так много до зари,
И в воздухе скользят нетопыри…
А эта встреча так неотвратима!
И мыслям – точно звездам – в голове
Так тесно, и уже Носящий имя
Чудное близко, а Иаков не
Ведает, что каждое мгновенье
Теперь влечет его к благословенью.
Иов – друзьям
Пусть будет хлебом мне тоска,
Питьем – одно лишь горе;
Нуждою, вместо пояска
Я затянусь, но вторить
За вами не желаю я,
Что Бог меня покинул,
Мои презренные друзья,
Разящие и спину,
И грудь, и печень, и живот –
Всего, всего! Проказа,
Пусть заживо меня сожрет,
Но, ни единой фразы,
Я не желаю повторить
Из ваших словопрений:
Царю несчастному – цари
Лукавств и обольщений.
Чудо Георгия
Конь боевой хрипит, дрожит, бьет копытом;
Чует сердцем своим: скоро будет битва!
Всадник крепко сидит в седле, сам – спокоен;
Знает, что битва будет, Георгий-воин.
Бронь на нем, меч и копье. Божьим знаменьем
Себя он покрыл и коня, Кто-то сенью
Его незримой накрыл – крепче кольчуги.
Станут враги здесь скоро: друг против друга!
Вон, наружу ползет тварь из водной глади,
Все убивает вокруг дыханьем смрадным
Больше глядеть не будет злым своим оком!
Выдохнул – смрад, а вдохнул копье глубоко.
Другое я
жене.
Когда сомнений тихая змея,
Как в сад Эдема, внутрь меня вползает,
Отличье есть ли между «ты» и «я» –
Или же нет? – порою я не знаю.
В дни ветхие, наш праотец Адам,
Восстав от сна, смотрел завороженный –
Как в зеркало – в нее, и видел там
Не отраженье, но – свою икону.
И Ева в его образе себя
Отчетливо и живо узнавала;
Еще не «ты», пока – «другое я»
Для тех двоих тогда существовало.
Прошу тебя, постой, не уходи,
Побудь еще, прекрасное мгновенье!
Все будет после: грех и липкий стыд,
И долгое, сплошное искупленье…
Все будет после, а сейчас они
Так счастливы и так неосторожны…
Шуршит