Чтобы не все погибло, надо, чтобы корыстолюбие государя умерялось каким-нибудь обычаем. Так, в Турции государь обыкновенно довольствуется взиманием трех процентов со всех наследств простого народа. Но так как великий государь раздает большую часть земель своей армии и располагает ими по собственному произволу, так как он захватывает все наследства чиновников империи и так как в случае смерти человека, не оставившего после себя детей мужского пола, его имущество становится собственностью великого государя, а дочери умершего имеют только право пользования им, то в конечном счете владение большей частью имуществ в государстве является весьма непрочным.
По закону Бантама[24] царь получает в наследство даже жену, детей и дом покойного. Во избежание самого жестокого последствия этого закона там женят детей в возрасте десяти, девяти, восьми лет, а иногда и того моложе, чтобы избавить их от горькой участи стать частью отцовского наследства.
В государствах, не имеющих основных законов, не может быть определенного порядка наследования престола. Там государь сам избирает себе преемника в своем семействе или вне его. Напрасно было бы устанавливать право престолонаследия за старшим сыном; государь всегда может избрать другого. Преемник определяется или самим государем, или его министрами, или междоусобной войной. Таким образом, в этом государстве по сравнению с монархией имеется еще одна лишняя причина для разложения.
Так как все члены семьи государя имеют равные права на избрание в преемники ему, то отсюда проистекает, что тот из них, кто вступил на престол, первым делом или приказывает передушить своих братьев, как в Турции; или ослепляет их, как в Персии; или объявляет их сумасшедшими, как у Могола; если же ни одна из этих мер предосторожности не принята, как в Марокко, то каждый случай вакантности престола сопровождается ужасными междоусобиями.
В Московском государстве царь волен избрать себе в преемники кого хочет или в своем семействе, или вне его. Такое установление о преемственности порождает тысячи смут и делает положение престола настолько шатким, насколько произвольна его преемственность. Так как порядок престолонаследия принадлежит к вещам, которые всего важнее знать народу, то лучшим будет тот, который основан на фактах наиболее очевидных, каковы, например, рождение или известный порядок родства. Такое установление прекращает интриги и пресекает замыслы властолюбия; при нем уже нет надобности стараться овладеть умом слабого государя и заставлять говорить умирающих.
Когда порядок престолонаследия установлен основным законом, наследником престола является только одно лицо и у братьев его нет уже никакого действительного или кажущегося права оспаривать у него корону. Никто