– Ты очень догадлива, любимая.
Меня снова передернуло о этого слова. Но теперь весь запал моей злости рухнул куда-то вниз. Это была моя последняя надежда на восстановление справедливости – честность Гуревича перед Марком. Но нет. У меня не осталось шансов.
– Знаешь, Зерах, – задумалась я и опустила глаза. Ещё чуть-чуть и я заплачу. Уже чувствую, как щиплет глаза. – Ты называл Марка кретином и козлом… Но ты и сам не лучше.
Я поправила рюкзак на плече и почти побежала вниз по лестнице. У меня больше не было сил находится рядом с ним. Как можно быть настолько жестоким?! Он же ещё пару дней назад уверял, что любит меня «по-настоящему», а теперь готов на то, чтобы все кругом считали меня девушкой лёгкого поведения. Сколько? Сколько можно ещё это терпеть!?
Влетев в библиотеку, я уселась за первый попавшийся стол и уставилась пустым взглядом на стеллажи с журналами. Представьте ощущение, когда вас накрывают вакуумным колпаком и вы постепенно задыхаетесь? Вот у меня сейчас именно такое чувство.
Я не заметила, как пролетело время, но из кататонического ступора в реальность меня вырвал зазвеневший прямо над головой звонок, оповещающий о конце учебного дня. Надо идти в актовый зал на церемонию вручения аттестатов. Все учителя и ученики, которые меня терроризировали последние три дня соберутся в одном месте… Надеюсь, я смогу это пережить.
II.
Я топала в толпе по коридору, вперив взгляд в пол, чтобы никто не узнал в проходящей мимо блондинке «девушку, которая разбивает сердца». За последние пару дней мне уже сделали столько всего, что я начала бояться людей. В прямом смысле этого слова. Шарахалась буквально от каждого, потому что боялась, что вот сейчас меня толкнут, или обольют, или наступят на ногу, или обзовут, да даже просто одарят презрительным взглядом… Поэтому было очень некомфортно идти плечом к плечу с теми, от кого ждёшь удара.
Но это было сущим ничтожеством по сравнению с тем, что будет ждать меня дальше… Каждого из выпускников будут лично вызывать на сцену для вручения. И чего уж там греха таить, зная, что Марк с бандой собирались сделать с лузерами школы на выпускном вечере, даже страшно представить, что может ждать меня, когда я пойду за своим документом.
Да и педагогический состав во главе с завучем, которая ненавидела меня и до всей этой истории, не внушал успокаивающего доверия. Вступаться они за меня точно не будут, но почему-то я не исключаю, что они даже вполне может быть примут участие в моем публичном унижении…
Так! Выброси все дурные мысли из головы, Кира! Ты просто себя накручиваешь не по делу. Они педагоги – они не имеют права навредить ученику. Это первое. А второе, даже если унижение и будет грандиозным, ты все рано ничего с этим поделать не сможешь!
У меня вырвался нервный смешок. Слава Богам, что вокруг такой шум и гам, что на это никто не обратил внимания.
Сцена в актовом зале была украшена флагами страны и школы, гелиевыми шарами и прочей, по моему мнению, совершенно ненужной ерундой.