Гарри легко выдохнул, а я выпустил последнюю затяжку сквозь желтые зубы.
– Парень! – крикнул я.
Тот остановился.
– Передай своему боссу, что, когда я его поймаю, эта утка будет торчать у него между ног.
Дырявый лишь шире улыбнулся и под аккомпанемент дверного колокольчика покинул забегаловку Гарри. Он подошел к своему «куперу», открыл багажник, достал оттуда впечатляющих размеров черную сумку и, махнув мне, поставил ее около «мустанга».
– Этот мудак решил подложить бомбу? – процедил Гарри.
– Этот мудак решил подкупить меня, – упершись в край стола, заметил я.
Дырявый тип с мохнатостями на все лицо еще раз мне улыбнулся и умчал восвояси.
– И что ты планируешь делать? – полюбопытствовал Гарри.
– Выкурить еще одну самокрутку, – жестко ответил я.
– Никотин тебя убьет, – пробубнил старик.
– Лучше никотин, чем «Святоши».
Взяв бумажную поделку, я заметил какие-то надписи, выглядывавшие из-за загнутых краев. Препарируя журавля, я обнаружил, что это было письмо, содержащее иероглифы.
«Гребаный Тоси, ты вообще в курсе, что я чистокровный американец и ни хера не разбираю ваши каракули?» – подумал я.
– Гарри, ты знаешь японский? – произнес я, ожидая, когда старик скрутит мне папироску.
– Ты шутишь, я уже почти забыл французский, – ответил Гарри. – Старость не делает меня умней.
– Ты прав, старик. Жизнь – не приятная вещица. Мы приходим на эту бойню безмозглыми, как валенки, и уходим, не помня своего имени, – крутя записку, отметил я. – Что там с сигареткой?
– Держи! – он кинул ее на барную стойку, показывая, что не собирается шевелить своим дряблыми булками.
Я засунул руку в карман, нащупал горстку мелочи, подошел к старику, высыпал пару монеток на стол, взял самопальную дурнушку и, пожав живую руку хозяину, направился к выходу из его вонючих владений.
– До завтра, босс, – не оборачиваясь, сказал я.
– Так что ты планируешь делать? – кинул вслед Гарри.
Я остановился, держа дверь полуоткрытой. Образовалась тишина, которую нарушила работа моего мозга, этот звук напоминал жужжание жесткого диска в ноутбуке.
– Сложить обратно этот потрепанный кусок бумаги, найти Тоси и запихать этот символ свободы в его коричневую пещеру.
Я распахнул дверь. Приятная тишина забегаловки сменилась на суету оживленного города. Были слышны шум и гудение автомобилей, резкие сигналы клаксонов, гул строительной техники и звуки работающих телевизоров из окон соседних домов. Я закурил сигарету. Мой мотор снова застучал громче карнавального барабана. Сердце жгло.
«Хреновая старость», – подумал я.
Сладкий дым спасал меня. Он расслаблял, беря меня за руку и уводя от всех невзгод. Мой старый приятель, никотиновый черт, радовался, насыщаясь