Дух оперы. Владимир Фёдорович Власов

пытаетесь о чём-то помыслить, он начинает мыслить вместе с вами, предлагая вам на выбор разные планы бытия, несовместимых по значению, и как бы играя с вами, подсказывает вам нужный вариант своего решения, заставляя вас сделать верный шаг в решении чего-либо. Иногда смысл сокровенной мысли ускользает от вас, если даже вам всё мнится абсолютно ясным, но он заманивает вас к себе даже бессмыслицей, но именно эта бессмыслица и открывает вам глубокий смысл всего. Иногда вы не ведёте с ним никаких диалогов, но он говорит вам всё нужное вам, и чем меньше он тратит на вас слов, тем больше он вам говорит. Он и есть наше скрытое и сокровенное я.

      – И что же, – спросил Сергей, – он живёт в нас своей скрытой жизнью?

      – Может быть так оно есть, – ответил я. – нам трудно это понять, потому что он живёт в другом измерении и является нашим светом. Помните, как говорил Герман Гессе: «И в нас горит извечный свет, свет, для которого истленья нет, он должен жить, а мы должны уйти». Даже когда мы умрём. Он будет продолжать жить, и возможно найдёт пристанище уже в другом теле.

      – Ты говоришь очень мудрёно, – сказал Олег, – мы допускаем, что в нас есть наличие нашего второго я, но доказать это с научной точки зрения весьма сложно.

      – А он и не требует доказательства, – ответил я, – просто он владеет всеми твоими сокровенными мыслями. Как говорят на Востоке: это благодаря ему «говоришь всю жизнь – и ничего не скажешь. За всю жизнь не произнесёшь ни слова – и всё выскажешь». Так вот, это сказано о нём. Вы можете относиться к своему двойнику, к своему второму я, как к неопределённой данности, но он хранит в себе произрастание, само-трансформацию мысли, выявляющую границы всех понятий. Это через него мы связаны и с идеями, и с некой витальной сущностью, наделяющую нас силами. Он всегда даёт нам энергетический импульс и отзывается как эхо откликом на предвечное присутствие бытия, возврата к тому, что уже есть, но неизменно предстаёт как другое. Он никогда не говорит с нами напрямую, так как оставляет нам свободу выбора, поэтому он иносказателен, в нём всегда именуется нечто такое, что вовек отсутствует, и, однако, не является самостоятельной сущностью, которую можно назвать или определить. В нас всегда есть внутренняя прерывность смысла, но он заставляет нас обращаться к некому первичному пониманию, которое не может быть выражено в понятиях, но косвенно удовлетворяется самим фактом нашего мышления и даёт нам знать о сокровенной жизни сердца Неба и Земли, потому благодаря своей вечности он связан с Высшим разумом и Высшей Субстанцией.

      – Но мне вот не понятно, – сказал Сергей, – почему такое раздвоение происходит в нас, да ещё такое, что мы внутри себя как бы разделяемся на двух лиц? И если есть такие двойники, то почему мы их не замечаем, и не ощущаем их присутствия в себе или возле себя.

      – Так уж устроена природа, – ответил я, – оно и понятно, ты не задумывался над тем, почему мы обладаем разным пониманием? В нас есть понимание интуитивное, не-формализуемое и понимание объективизированное, логически упорядоченное,