– Нет, – уверенно ответил он, успокаивая меня, – обычно при дневном свете ничего не происходит.
– Может быть, ты чем-то провоцируешь его на такие действия? – спросил заинтригованно Олег.
– Я ничем никого не провоцирую, – сухо ответил он.
– Довольно вопросов! – воскликнул Андрей, видя, что Юрий не настроен вдаваться в объяснения. – Давайте лучше поможем ему прибраться.
Мы начали приводить квартиру в порядок, я мысленно попытался представить, каким может быть этот полтергейст, но у меня ничего не получилось.
Через некоторое время нам удалось всё прибрать. Мусор в пакетах мы оставили в прихожей, чтобы потом вынести его в мусорные баки на улицу
Посуды на кухне осталось немного: лишь пластмассовые стаканчики и железные вилки и ложки.
– А мы принесли небольшой торт, – сказал Андрей, – может быть, сообразим чаёк?
В ответ Юрий только хмыкнул.
– Не вешай носа, – подбадривал его Олег, – посуду потом купишь. Хорошо, что ты сам не пострадал, я слышал, что полтергейсты и шаровые молнии иногда убивают людей.
Юрий ничего ему не ответил.
Мы вскипятили воду и заварили чай, усевшись за стол, разрезали торт на куски.
Юрий, как хозяин, вёл себя пассивно, поэтому мы сами проявили на себя инициативу и стали угощать его нашим тортом. Олег сказал:
– Странно, что полтергейст завелся у тебя, ведь ты живёшь давно в этой квартире. Обычно полтергейсты появляются при переездах на новые места, когда умершие хозяева тех мест не желают пускать в свои апартаменты новых жильцов.
Сергей заметил:
– А я слышал, что полтергейст – это вмешательство в нашу жизнь сущностей из параллельного мира.
– Есть и такая версия, – согласился с ним Андрей.
И тут впервые Юрий разоткровенничался с нами и стал говорить довольно странные вещи:
– Моя жизнь перевернулась за несколько дней. Я – словно умер. Моя судьба сделала какой-то кульбит, и последнее время я жил как бы в кромешной темноте, ничего не видя вокруг, ничего не чувствуя внутри себя. И всё это произошло после одного странного сна, о котором я пока не хочу вам говорить. Но после этого сна моя жизнь как бы озарилась таким ярким светом, что я испытал великое потрясение и сделал ужасное открытие. Это была даже не молния, прорезавшая тьму ночи, а каскад молний – я сразу же вошёл в две сферы обитания, и чувства от пережитого настолько переполнили моё сердце, что я сейчас не знаю, как дальше мне жить. Кто же это сказал, что человеческая жизнь видится темной печальной ночью, которую нельзя было бы вынести, если бы, то тут, то там не вспыхивали молнии, чей неожиданный свет так утешителен и чудесен, что эти секунды могут перечеркнуть и оправдать годы тьмы. Я как будто прозрел после долгого сна и увидел совсем иной мир! Сейчас у меня появилось две жизни, и я не знаю, какую мне из них выбрать.
Слушая его, мы несколько оробели, потому что забеспокоились о состоянии его здоровья. Он нам казался всё более и более странным, хотя