– Нет, – ответил я.
– Это плохо, – констатировал он, – значит, вода очень быстро усвоилась в вашем организме. У людей, не подготовленных к вхождению в другое измерение, глоток этой воды вызывает отторжение и рвоту, а у других – головокружение. Что вы чувствуете?
– Ничего не чувствую, – ответил я.
– Это очень плохо, – опять сказал Луиджи.
И вдруг я почувствовал какую-то перемену в организме: в глазах потемнело, сердце сильно застучало, и я увидел, что всё вокруг меня меняется, а вместе со всем окружением менялся и я сам. В глазах у меня замелькали белые пятна, похожие на снежинки, а по всему тела прошла дрожь, я почувствовал, что мне холодно, руки и ноги мгновенно остыли.
«Что это? – пронеслось в моей голове. – Что это за превращение? А где Рим и площадь Навона?
Вдруг повалил такой снег, что в двух шагах от меня я уже ничего не было видно. Итальянская весна неожиданно сменилась русской зимой. Вокруг меня летел густой снег и выла вьюга. Трудно было понять, где небо, а где земля. Слышен был звон колокольчика. Из-за пелены снега прямо на меня вылетела тройка лошадей с санями. В санях сидело двое: ямщик в тулупе и гусар в шинели с поднятым пушистом воротником. С одного плеча у него свисал тулуп, рукав которого волочился по снегу рядом с полозьями саней. Ямщик резко потянул поводья, и сани остановились перед самым моим носом. Ямщик выругался.
– Куда мы заехали? – спросил гусар ямщика.
– Не ведомо, барин, – отвечал тот ему.
– Ты, что же, заблудился, сукин сын? – рассердился гусар.
– Так точно, ваше благородие.
– И что мне прикажешь делать? Замерзать в степи?
– Никак нет, ваше благородие. Всё равно отыщем сейчас какое-нибудь жильё. У нас здесь народ живёт густо.
Как будто они меня и не видели, говоря между собой, а тем временем я стоял перед их санями. Вдруг снег неожиданно перестал падать хлопьями и летел только отдельными снежинками. Видимость улучшилось и неожиданно из снежной мглы выросло недалеко от нас строение, похожее на крестьянскую добротную избу. Они по-прежнему продолжали не замечать меня.
– Я же сказал вам, ваше благородие, вот и постоялый двор. Заночуем здесь. А завтра утром я живо доставлю вас в вашу деревню.
Тройка въехала во двор. На встречу им вышел хозяин постоялого двора.
– Ваше благородие, – сказал он, обращаясь к гусару, – все комнаты заняты.
– Ты, что же, сукин сын, прикажешь мне ночевать на улице? К тому же, я и не собирался ночевать, мне срочно нужно ехать. Как только перестанет падать снег, я тронусь в путь. Мне нужно сменить лошадей и поужинать. Или ты хочешь, чтобы я замёрз на морозе?
– Нет, ваше благородие, ни в коем разе. Но вам придётся тогда разделить комнату со священником и учёным. А ямщик может переночевать