Уже никто не знает кто враг. Только мусульмане еще знают «кто враг». Гибридная война. Нет линии фронта, нет врага или союзника – то есть они есть, но они «быстротекущи» и «быстросменяемы».
У России только два друга – армия и флот. Нет армии и флота, когда нет линии фронта. И все играют не в шахматы (на ход белых черные не отвечают своим ходом), – «белые» играют в «покер» или «поддавки».
Мы очень быстро несемся. И даже программисты мало понимают – куда.
Но есть музейные предметы и история…
И если будут победившие в этой разноголосице и вакханалии, выжившие «нехаи» станут уважать музеи.
А Нехай Р. Ш. пока еще не уважает.
Потому что он не в музее работает – он выживает, борется, мимикрирует и приспосабливается в той среде, в которой «ситуационно» оказался.
Как и все мы…
Соответственно тому, что уловил.
От курса доллара, рейтинга Путина и статуса МО РФ, который, как и каждый из нас сегодня, «то ли есть», то ли завтра его уже нет.
Так устроен мир.
Но мир так был устроен всегда. Время лишь подстраивалось под нас медленных. Ну а мы побежали, и время «побежало» с той же скоростью…
Никто в этом не виноват: ни Путин, ни Нехай с Шойгу или американцы.
Просто время ускоряется.
Почему мы так быстро закрутили педали?
Папуасы на островах еще живут медленно, а нам неймется.
Нам надо было «быстрее всех и дальше всех», вот теперь «разогнались» и несемся…
Непримиримый и непоколебимый в своих «единственно правильных» мнениях-решениях Руслан Шамсудинович более всех своих сотрудников проживает в описанной выше «среде». Он сидит у министров на планерках и вынужден непосредственно воспринимать эту гонку. И адекватно реагировать.
Тут не до спокойного поступательного развития, не до друзей или любимчиков, Руслан Шамсудинович не имеет любимчиков и быстро меняет сотрудников и помощников, делая приоритет исполнительным и дисциплинированным перед и над знающими историю, или морскую практику, или музейное дело. Целый ряд старейших сотрудников, полных практического, теоретического, мореходного опыта и опыта службы на ВМФ, научного опыта ушли «на обочину истории» (замов по науке за два года поменялось трое), старики по домам сидят, в оппозиции, некоторые строчат жалобы. Нехай не умеет или не желает быть мировым объединителем. Это ведь требует скрупулезного подхода. Всё, что характерно для музейного и историко-исследовательского дела, вся эта «скрупулезность, последовательность и постепенность» ему только мешают. Ему нужны быстрые, наглядные действия и мероприятия. Все то что при малых затратах дает больший эффект – фейерверк, массовость