Десяток копейщиков стоял на правом колене, уперев в землю правый кулак. Сабли в ножнах, косматые пики лежали по левую сторону. Десятник, совсем молоденький парнишка с разорванной губой, обнажавшей жёлтые зубы, поднял на Марка глаза:
– Пощадите, господин! Вас срочно просят прийти. Кто-то сломал печать на Западном павильоне, где стоит ваша адова машина. Ичи-мерген велел оцепить павильон и привести вас. Тебетца нигде нет. Великого хана Ичи-мерген будить запретил. Подать вам паланкин? – десятник говорил по-татарски быстро, как лаял.
– Я что, похож на евнуха? – грубовато хохотнул Марко, добавив непристойное ругательство на татарском.
Десятник удержался от смеха, но некоторые нухуры всё же одобрительно хрюкнули, ещё ниже наклонив головы.
– Что смешного? – вдруг нарочито громко крикнул венецианец по-катайски. Нухуры тут же подобрались. – Идём быстро.
Марко пристегнул ножны и зачехлил меч, и, придерживая оружие, чтобы не слишком стучало по бедру, споро побежал вслед за десятником к Павильону снов, как называли его стражники между собой. Марко со товарищи старались строить машину если не тайно, то хотя бы так, чтобы об этом знало как можно меньше народу, но разве что скроешь от ночной стражи? Подглядывать, подслушивать – это их работа. Пробежав где-то с четверть ли, он подумал, что зря взял такой быстрый темп: дружинники даже не запыхались, а Марко чувствовал на губах горько-сладкий винный пар, вырывавшийся из лёгких, и думал, что хорошо бы поваляться сейчас, да лучше где-нибудь у пруда подушек набросать, пусть бы рабы одеял принесли побольше да гретого винца сливового, смотреть на воду, лениво караитку поглаживать, как бишь её зовут-то? да не суть важно, славная девчонка, давно никто не грел ему постель…
Стражники взяли Марка в кольцо, указывая маршрут, грамотно срезая углы, показывая, куда бежать, ныряя под приподнятые на сваях пешеходные дорожки, быстро обмениваясь условными сигналами с встречными отрядами. Марко глянул на них повнимательнее. Слишком молодые для дворцовых частей. Ни одного знакомого лица, да и лица какие-то не такие. Не катайцы точно, но и не чингизиды. Вроде как по виду мунгалы-степняки, но только какие-то странно толстомордые. А в ночную смену кого попало не берут… Что же это за племя? Мутит что-то Ичи-мерген… Или не он? На всякий случай Марко чуть поджал гарду большим пальцем, выдавливая лезвие из кольца-фиксатора и прикидывая, кто тут из десятка самый боевистый, после командира. Винный привкус сменился на губах горькой желчью, в боку закололо.