Затянувшееся послесловие. Чингиз Абдуллаев

себе все то, что тогда потерял. Считает, что ему недодали. Ведь основную часть бриллиантов Горчилин оставил себе. Кроме того, Музаев – мусульманин и, возможно, таким образом мстит всем остальным.

      – Тогда зачем убивать Эльгарова? Он тоже мусульманин?

      – Он был полковником милиции. Той самой российской милиции, сотрудники которой воевали с чеченцами. Саламбек мог считать Ахмета Эльгарова просто предателем и, соответственно, мстить.

      – Все построено правильно, психологически оправдано, но нет никаких доказательств, кроме этой фразы Гордицкого насчет бывшего друга, с которым тот не виделся много лет.

      – Но эта фраза как раз все и объясняет.

      – Кроме одного: зачем Саламбеку Музаеву убивать своих бывших товарищей? Причина?

      – Если бы я знал, то мы бы, наверное, уже искали его, а не сидели здесь, в отеле, – резонно ответил Вейдеманис.

      Через полчаса они уже были у здания офиса компании Шалвы Чиладзе. На стоянке рядом со зданием выстроилось множество машин. Среди автомобилей был и внедорожник «Ниссан», на которым вчера они приехали в гости к Чиладзе. Рядом никого не было; очевидно, водитель сидел в здании офиса. Дронго взглянул на своего напарника и покачал головой.

      – У него своя охрана, – пробормотал он. – Какой идиотизм! Машину можно взорвать самым примитивным способом.

      – Он считает, что на охраняемой стоянке его машину не тронут, – неодобрительно сказал Вейдеманис.

      – Очевидно, на этой стоянке есть и другие автомобили из их компании, – заметил Дронго.

      Они прошли дальше. Вокруг здания тоже было припарковано много машин. У входа никого не было. Они вошли в здание. Молодой человек лениво взглянул на них.

      – Куда идете? – спросил он по-грузински.

      – К господину Чиладзе, – ответил Дронго по-русски.

      – Идите, – разрешил охранник, даже не спросив их имена и не взглянув на их удостоверения, – четвертый этаж. Лифт справа.