– Что ж, логично. А как же я? Или другие сотрудники? Мы для Вас не представляем опасность?
– Нет. В частности, Вы – весьма счастливый семьянин. У Вас на пальце кольцо, на столе портрет жены. И взгляд у Вас не озабоченный.
– Ваши умения анализировать, строить перспективы дальнейшего развития событий, впечатляют. Что ж, Ирма, я соглашусь на Выше условие, однако, и Вы пойдите на уступки.
– Какие?
– Надеюсь, я больше не увижу это платье и эти жуткие туфли?
– Обещаю, не увидите, – она встала и протянула руку для рукопожатия.
Я тоже поднялся и, приняв её руку, пояснил:
– У меня небольшая фирма, каждый знает друг друга в лицо. Ко мне можешь обращаться по имени и на «ты».
– Благодарю, но тут у меня свои заморочки. Я на «ты» разговариваю лишь с тем мужчиной, с кем готова разделить постель. Но как Вы понимаете, служебный роман, это последнее, на что я отважусь в этой жизни.
– И всё же, Ирма, я буду с тобой на «ты» и по имени. Не возражаешь?
– Это Ваше полное право. Благодарю за оказанное доверие. Со своей стороны обязуюсь приложить максимум усилий, чтобы Вас не разочаровать. Если позволите, я с завтрашнего дня приступлю к своим обязанностям. А сейчас Вас покину. Мне нужно привести себя в более пристойный вид.
Она впервые улыбнулась, и я выпустил её руку из своей.
Спустя несколько секунд, она покинула мой кабинет.
А уже через несколько дней я оценил её, как хорошего специалиста, настолько хорошего, что через пару лет Ирма стала моим вторым заместителем. С Николая я снял половину обязанностей, передал Ирме. Он сначала возмущался, но потом даже поблагодарил, что условия его труда стали более терпимыми. Ирма же никогда не жаловалась. Хотя последние годы я эксплуатировал её безбожно. Но кто везёт, на том и едут.
***
Подъезжая к «Тихой бухте», я рассуждал, может ли «Ирмочка» и Ирма Игоревна, быть одним и тем же человеком? То есть, конечно же, женщиной. Хотя, как к женщине я к ней не относился. Я вообще не делю сотрудников на женщин и мужчин. К первым с глупостями не пристаю, вторых в баню не зову. Пошлые анекдоты никому не рассказываю. Цветы на восьмое марта женской половине своего коллектива не дарю. Поэтому у меня нет дифференциации по половому признаку. Люди, они и есть люди. Они могут болеть, уходить в отпуск, пусть даже декретный. Все наши взаимоотношения давно прописаны в трудовом кодексе. Нужен больничный – получи. Положен отпуск – бери. Мои сотрудники, не лезут ко мне в душу, а я к ним. Субординация – великая вещь. Она помогает не захламлять мысли чужими проблемами. А быть адекватным и объективным ко всем.
Подъехав к бару «Тихая бухта», я припарковался недалеко от входа и вышел