ПОРОСЛЬ
Суходол, кустарники да кочки,
крупная, как ягоды, роса.
Сосны, оперённые подсочкой,
медленно уходят в небеса.
Утро разгорается несмело,
только набирая синеву,
и косые солнечные стрелы
в мокрую вонзаются траву.
Лес звенит скороговоркой птичьей,
где-то в травах булькает ручей.
Лишь стволов дремотное величье
не обеспокоено ничем.
Сквозь труху распавшейся осины,
росною обрызганный водой
жизни огонёк неугасимый
порослью пробился молодой.
Ёлкою иль робкою рябиной,
клейкою берёзовой листвой
тянется, вовек неистребимый,
утверждая жизни торжество.
Стоит повнимательней вглядеться
не в стволов могучую красу,
а вот в это тоненькое детство
в вечно обновляемом лесу.
* Опять лесами бродит осень *
Опять лесами бродит осень.
На сучьях вымокших осин,
на тёмных кронах
медных сосен
висит заплаканная синь.
Листвы сырая позолота,
щетина ржавая хвои.
Сквозь буреломы и болота
тропинки тянутся мои.
И я иду,
скользя по грязи
дождём иссеченных крутин.
Передо мной,
пока без связи,
куски разрозненных картин.
Короткий взлёт пугливой цапли,
как бы застывшей на весу.
Брусники кровяные капли
одеты в знобкую росу.
Стоит рябина
в яркой кофте,
берёз лимонно-жёлтый лист.
И корневищ железных когти
в суглинок намертво впились.
И эти корни, травы, тучи
скупая память соберёт,
чтобы хранить
на всякий случай
и через жизнь нести вперёд,
Чтобы за сотни километров
тот край, с которым я знаком,
пахнул в лицо
сентябрьским ветром,
лесным и влажным сквозняком.
СТАНЦИЯ АННА
Другу моей юности —
поэту Арс. Кузнецову
Детства в солнечных пятнах
незабытые дни
не вернутся обратно,
как ты их ни мани.
Сколько здесь умещалось
и улыбок, и слез!
И раздумье, и шалость,
и работа в покос…
В час холодный рассвета
голубела река.
Необычных расцветок
на заре облака.
Травы в трепетном росте,
и стрижи на лету,
и лиловые грозди
сирени в цвету.
Возвратить это снова,
повторить наяву
даже песенным словом
не дано никому.
Но однажды, нежданно,
посредине пути,
ты на станции Анна
должен будешь сойти.
И повеет