В памяти и в сердце. Анатолий Федорович Заботин

не оставила, но предложила нам ходить в Горные Березники, к Елене Александровне, учиться в четвертом классе. Предложение заманчивое. Горные Березники в каких-то трех километрах от Ямных. Пересечь гору, и они как на ладони. В центре – белоснежная церковь. Чуть поодаль от нее, на пригорке, – школа, построенная земством по специальному проекту, не то что наша, приспособленная. Окна большие, в классе светло, просторно. Тут же и зеленая площадка. Можно побегать, порезвиться. Мы с Колей в восторге. Ученики приняли нас как своих, с нами дружили. Учительница Елена Александровна Дивавина, небольшого роста, с искривленным позвоночником, жила при школе с близкой родственницей. Та, по-видимому, готовила ей пищу и она же оповещала о начале и окончании уроков. Откроет дверь и только скажет: «Кончайте».

      Годы учебы в моей памяти остались на всю жизнь. И Елена Александровна перед глазами. На уроках дисциплина: безукоризненная тишина. Она не кричала на нас. Видит каждого, кто и чем занят. И нельзя отвлечься от выполнения ее задания. Заметит – стыда не оберешься. Такой был ее авторитет у нас, ее учеников. Уважали ее и на селе. Если к кому-то придет, ей самое почетное место в доме.

      Так окончили мы с Колей четвертый класс, и, казалось, перед нами открыт мир науки. Стоит продолжить учебу, и достигнем желаемого. Николаю хотелось быть юристом. Я хотел быть только учителем. В то время в Дальнем Константинове была школа второй ступени. Деревянное, обитое тесом здание на окраине села. И многие мальчишки уже уехали поступать. Из Ичалок (село другого района) учились будущий известный врач Кованов Альдамир Васильевич, из Ямных Березников – Катин Александр Федорович и его сестра Зоя. Оба по окончании школы второй ступени окончили вуз. Александр Федорович – инженер, Зоя – кандидат биологических наук. Работала в Киеве.

      Мы с Колей заручились множеством справок, откуда мы родом. Кто родители. Какое хозяйство. У обоих – середняки. Не кулацкие отпрыски и не поповские детки. Препятствий, чтобы помешали нам переступить порог школы, не видели. Но надежды наши не оправдались. Как сейчас вижу свое заявление и на нем размашистая надпись: «Воздержаться. Директор Яковлев».

      Из глаз готовы брызнуть слезы. Мама подбирает слова, чтобы поддержать меня, но с трудом их находит.

      Мать моего друга Наталья Алексеевна где-то узнала, что в Арзамасе в педтехникуме недобор. И по чьему-то совету она посылает нас ехать туда. Воодушевленная, с полной уверенностью сказала: «Учителями будете! Учитель – первый человек на селе. Поезжайте и учитесь!» Она была в полной уверенности, что только в Арзамасе мы и приобретем знания, добьемся того, к чему так стремимся. Убедить нас в справедливости своих слов ей не составило труда. А мы нигде, кроме Дальнего Константинова, еще не бывали. Стали собираться в дорогу.

      Мама неохотно отпускает меня. Инструктирует, как вести себя в дороге. Ехать поездом. Ее пугает такая громадина. За свою жизнь ей довелось лишь однажды ехать на нем. В памяти остались попавшие под колеса собаки. Наставительно мне говорит: «Без надобности к вагонам не подходи.