Алька посмотрела договор и говорит:
– Подписывать нельзя. Они тебя подставляют.
– Но ведь визы всех заинтересованных подразделений есть. Даже вот юристы подписали.
– Не имеет никакого значения. Ты пойми, когда дойдет до разборок, подписанты скажут – то не учли, это не учли, может быть и ошиблись. Но ведь не мы принимаем решения. Есть генеральный, и он должен был не согласиться. Это ведь наше мнение по этому вопросу, и только. Понимаешь, мнение – и только. И они чисты. Главное они чисты перед законом. За все по договору отвечает генеральный директор. А ты смотри, что здесь получается. «Нафта» согласна заплатить по векселю триста миллионов – четверть цены, объясняя это тяжелым финансовым положением, мол, фирма на грани разорения. Не то, мол, через некоторое время и этого не получите.
Это самое жалостливое письмо было приложено к договору.
– Может так и есть на самом деле?
– А тебе какое дело?
– Но «Нафта» ведь наша фирма.
– Юридически «Нафта» – это самостоятельное предприятие, которое к твоей фирме не имеет никакого отношения. И уступать просто так девятьсот миллионов ты не имеешь права.
– Но ведь все завизировали. Они же там все эти вопросы, вероятно, учли. Согласовали. У «Нафты» может правда тяжелое положение?
– А ты откуда знаешь? У тебя ведь нет никаких данных на этот счет. Между прочим, подписанты, раз они подписали, должны были предоставить тебе полное экономическое обоснование своих выводов, а не просто подписи. И не просто бумагу, что «Нафте» плохо, а соответствующие балансы за последнее время. Здесь же ничего нет.
– Ну а как не подписывать – выгонят ведь.
– А отказать нужно по-умному. Ты потребуй от них полное экономическое обоснование с приложением соответствующих документов.
– Слушай Алька, ты –гений.
– Только ты невозмутимо, спокойно и твердо. Понимаешь, ты же генеральный директор. Где обоснование, такие-разэтакие? Хозяин в Матроской Тишине, так вы вообще перестали мышей ловить? Вот так их.
Так и решили сделать.
На следующий день я как ни в чем не бывало подхожу к Федоровне. Спокойно усаживаюсь на свой стульчик и кладу договор перед собой.
– Я сейчас, – говорит она, копаясь в документах. Я спокойно и невозмутимо жду, посматривая по сторонам. В комнате сидят еще два бухгалтера. Они вели самые значительные фирмы компании.
– Вероника, о Макаровском есть какие новости? – спросила одна из них, она вела фирму Макаровского.
– К нам приходили и изъяли все документы по фирме с 2001 года. Что самое странное, изъяли документы по заработной плате. Это-то зачем?