Варгаров не разделял его весёлости, наоборот, с каждым словом хмурился сильнее.
–Ладно, пойдём отсюда. – скучающе сказал Мордастов. – Видишь, ему всё равно.
–Ахам… – поддакнули ему остальные.
Варгаров увидел, как открылась каменная дверь. Уже в проёме кто-то из невидимок бросил:
–Ты можешь не беспокоиться на счёт еды, я об этом позаботился. Да …и… лучше не спрашивай, как это у меня так вышло. До скорой встречи!
Они исчезли за дверью и, как показалось юноше, заперли его на ключ. Варгаров осторожно приоткрыл окно. Шторы приподнялись от дуновения морозного ветра. Несколько снежных хлопьев растаяли на полпути в комнату. Юноша ухватился за одну из верхушек елей, упиравшихся в башню на расстоянии вытянутой руки, и покачал. Переживания захлестнули его, как море рыбацкую лодку. Он не мог вернуться домой и не знал, что делать дальше. Трудности, казалось, были кругом. Да, и как жить среди ведьм и прочих тварей, норовящих отобедать им? Почему именно его поместили к мантикорам? О каком будущем говорил Ноздремур? Повезёт ли ему найти людей?
Все эти вопросы бурей срывались с языка. Ответы он надеялся получить от королевы ведьм и полный решимости немедленно повстречаться с ней, Варгаров отправился к двери. Но схватившись за ручку, он вдруг почувствовал, что она шевелится. От неожиданности ему пришлось отступить назад.
-О нет, мой нос! Как ты мог?! – старческим, обвиняющим голосом запричитала каменная ведьма. Она играла ртом как на баяне и держалась худенькой, словно трость, ручонкой за нос.
–А что такое? – искренне начал Варгаров, – Я и не подозревал о вашем существовании!
–Это ничего не меняет. – шамкала она, с трудом подбирая нужные слова. – Ох уж эти люди, вечно делают вид, что не замечают того, чего не хочется видеть, и вечно примечают то, чего и увидеть-то трудно!
Варгаров нехотя пригляделся. Слева на дверной ручке имелся закопченный отпечаток большого пальца, справа – полурастушеванные языки указательного и среднего. Для сравнения он развернул свои руки ладонями вверх и ничего невероятного не увидел, они были розовыми и чистыми.
–И в самом деле, что такое твориться? – шепнул себе юноша. – Сначала карлица, теперь эта… Бред какой-то. Хорошо если всё это в итоге окажется сном.
На какое–то время Варгарову действительно показалось, что он во сне. Открыв полутуманный от раздумий взгляд, он вдруг понял, что находится в непроглядной темноте. Лишь бледное сияние луны на мебель у окна и бесхлопотное сопение каменных ведьм выдавали призрачную ночь за явь. Устав от терзающих воображение мантикор, ведьм, смутьянов троллей, он ощупью нашел кровать и в блаженстве заключил в объятье пуховое одеяло. Надеясь на сон, его тело расплавилось в долгожданном томлении, сладко сомкнулись ресницы, и мысли, одна за другой канули в безначальную – в бесконечную даль.
Тем временем, в воздухе возникла нить