– Здесь вы всегда будете… Как это… «Га…»
– Гайд зин.
– Да. На вас будут показывать пальцем. Над вами вечно будут смеяться. Вы будете белая ворона.
– Конечно.
– Ну вот, видите…
Она шумно выдохнула, вся обмякла и некоторое время сидела молча. Потом покачала головой:
– Хотя да, понятно… Не обратно же…
Длинная сережка в ее правом ухе хотела было поболтаться маятником, но стукнулась о щеку и обреченно повисла.
Вагонные динамики исполнили музыкальную заставку. Мягкий женский голос объявил о скорой остановке.
– Подъезжаем, – сказал я. – Мне выходить.
– Вы тут живете?
– Не совсем. Еще час на автобусе.
– И не расспросила ни о чем… Все про себя да про себя…
– Ничего, в следующий раз.
– Конечно. Я вам визитку дам. Мужа.
Порывшись в сумочке, она протянула мне картонный прямоугольник. На нем значилось:
Ivan I. Zheludenko,
Shashido Chemical Research Institute,
Heterocycles Synthesis Lab.
– Вот адрес, – ткнула она пальцем в уголок, – вот телефон. Звоните.
– Обязательно, – кивнул я.
– Мы должны держаться вместе.
– Безусловно.
– А у вас визитка есть?
Я выразительно похлопал себя по всем карманам.
– С собой нет. Извините.
– Ну ничего. Напишите телефон, я вам позвоню.
Я потер лоб.
– Вы знаете, на днях переезжаю. Номер сменится.
– Тогда звоните вы нам. Мы еще долго здесь будем. Нам, скорее всего, контракт продлят. Хотя это не сто процентов – японцы такие непредсказуемые! Но мы надеемся.
– Желаю удачи, – сказал я, засовывая папуаса в сумку. – Разрешите…
Поезд уже тормозил.
Ее духи и туманы следовали за мной по перрону, карабкались по лестнице, дышали мне в затылок, когда я проходил выходной турникет, и отстали только на привокзальной площади, когда я побежал к отходящему автобусу. Вскочив на подножку, я обернулся и по-драконьи изрыгнул пивные испарения. Они смешались с выхлопным газом и повисли дымовой завесой.
В автобусе сидели бестолковые, непредсказуемые и злонамеренные люди, погрязшие в беспардонном любопытстве и косноязычной болтливости. Пройдя сквозь их недобрые взгляды, я уселся на самом заднем сиденье. Автобус тронулся. Выпитое пиво плескалось в животе морским прибоем, отдавалось в голове и убаюкивало.
В окно кто-то поскребся. Я отодвинул занавеску и увидел цаплю. Она лихо гребла по воздуху жилистыми крыльями и радостно скалила клюв. Куцый хвост вертелся, как пропеллер, а тощие ноги работали брассом.
– Привет! – сказал я цапле. – Ты откуда?
– Из Хабаровска, – ответила цапля.
– Ну, и как там?
– Холодно! – Она поежилась на лету.
– А здесь не холодно?
– Не… Здесь погано!
– Погоди, – сказал я. – Какой еще Хабаровск? Сюда не летают цапли из Хабаровска!
– Раньше не летали, теперь летают. Теперь даже панды летают.
– Какие панды?
– Гималайские. Сам-то откуда?
– Из