История Французской революции. Том 3. Луи-Адольф Тьер

отношении личного состава ситуация была иной. Солдаты были большей частью из первого революционного призыва, обученные, привыкшие к лишениям и закаленные в колоссальной борьбе в Альпах и Пиренеях; генералы – опытные боевые. Главнейшими из них были: Массена – ум хоть и неотшлифованный, но точный и светлый, а вместе с тем непоколебимо упорный; Ожеро – бывший фехтмейстер, в высшей степени храбрый и умевший увлекать за собою солдат, – эти качества возвысили его в армии до первых степеней; Лагарп – выходец из Швейцарии, соединявший образование с храбростью; Серюрье, бывший до революции майором, методичный и храбрый; наконец, Бертье, которого делали весьма полезным начальником штаба его энергичность, точность в обработке деталей, географические познания и глазомер в определении расстояний и силы неприятельских колонн.

      Депо армии были расположены в Провансе; сама она вытянулась вдоль Альп, связываясь слева с армией Келлермана, защищавшего проход Коль-ди-Тенда, а справа с Апеннинами. Вся действующая армия не превосходила 36 тысяч человек. Дивизия Серюрье стояла у Гарессио, по северную сторону Приморских Альп, и наблюдала за сардинской армией при Чеве. Дивизии Ожеро, Массена и Лагарпа, всего около 30 тысяч человек, стояли на побережье, между Савоной и Лоано. Сардинцы, от 20 до 22 тысяч человек, стояли лагерем в Чеве, у подошвы северного склона гор. Австрийцы, от 36 до 38 тысяч, шли к Генуе из Ломбардии. Больё, командовавший ими, составил себе известность в Нидерландах; несмотря на старость, он отличался энергичностью молодого человека.

      Итак, неприятель мог противопоставить 36 тысячам Бонапарта 60 тысяч человек. Но союзникам не хватало согласия: Колли, следуя прежнему плану, хотел прикрывать Пьемонт, а Больё желал поддерживать связь с Генуей и англичанами.

      Таковы были силы враждующих сторон. Хотя Бонапарт и был известен Итальянской армии, но находили, что он слишком молод для главнокомандующего. Небольшого роста, сухощавый, он не имел во внешности ничего представительного, кроме своего римского профиля и живого и проницательного взгляда; в его личности и прошлой жизни не было ничего, что могло бы внушить трепет или почтение.

      Итак, в армии Бонапарта приняли не особенно радушно, и он обратился к армии с энергичной речью. «Воины! – сказал он. – Вы наги, голодны; правительство в долгу перед вами и не в состоянии ничего дать вам. Ваше терпение, ваше мужество внушают справедливое удивление, но не доставляют вам никакой славы. Я укажу вам путь в страну изобильнейшую. Вы получите в свое распоряжение большие города, богатые области; вас ожидают там слава и богатство. Воины Италии! Неужели не достанет у вас постоянства?!»

      Армия приняла его слова с удовольствием: молодые генералы, которые хотели сделать карьеру и нажить состояние, а также солдаты, бедные, предприимчивые и склонные к приключениям, большего и не желали, как увидеть прекрасные страны, обладание которыми им сулил главнокомандующий. Бонапарт заключил сделку с поставщиком и выдал