От деревни надо было идти больше пяти километров по непонятно почему извилистой грунтовой дороге до большого шоссе, чтобы там сесть на автобус, идущий до города. Но на этот раз Виктору повезло: тётя Груня – пожилая женщина, заведующая деревенским продуктовым ларьком – ехала за товаром на «первую ферму» совхоза, к которому относилась Курьево. Так что этот путь он проделал, сидя на скрипучей телеге, в которую была запряжена довольно тощая рыжая (или как это у лошадей называется?) кобыла, созерцая медленно двигающийся справа налево пейзаж. Это были такие же небольшие берёзовые лески, как те, где они с Ниной…. Только издалека они казались более густыми, чем были на самом деле. Виктор вдруг представил, как оно сейчас там, «внутри» этих лесков, где никого нет, и только шорохи и шуршание, которые некому слышать. Почему-то, это было печально.
Когда они добрались до шоссе, за всю дорогу не обменявшись и десятком слов, Виктор, просто спустив ноги на землю, встал с телеги и поблагодарил пожилую женщину «за доставку». Посмотрев на него без особого выражения, тётя Груня сказала:
«Забрал бы ты её отсюда». – Сдержавшись, чтобы не выразить удивления и проглотив чуть не вырвавшийся вопрос «Кого?», Виктор выбрал из всего забулькавшего в голове сумбура единственно здравый вопрос:
«А она бы согласилась?».
«И то верно», – всё так же невыразительно сказала тётя Груня, слабо хлестнула вожжами по холке лошади и медленно поехала прочь.
Дожидаясь автобуса, Виктору оставалось или бессмысленно гадать о том, сколько ещё людей в деревне знают об их с Ниной связи и как это может сказаться на отношении к ней односельчан, или обозревать окружающий пейзаж. Этим он и занимался, попеременно, минут сорок, пока не подошёл автобус.
* * *
Вернувшись в город, Виктор почувствовал, с некоторым удивлением, что он успел отвыкнуть от городской естественности. Шум, суета и толчея людей, воздух, насыщенный искусственными, неестественными запахами – всё это слегка закладывало уши и заставляло дышать не так глубоко, как на природе. Нельзя сказать, что Виктору тут же захотелось вернуться в деревню; у него просто немного сменился взгляд на город и городских жителей, по контрасту с деревней. Женщины, например, были так же привлекательны, но как-то иначе. Виделись они ему теперь иначе. Ни лучше, ни хуже, а просто по-другому.
Виктору вспомнилась Нина, и он попытался (нелепо, конечно), глядя из окна автобуса найти похожую на неё, хотя бы физически, женщину. Увидел. И не одну. Но при физической схожести,