– А ты знаешь и кого слушают? – робко спросил сын Реденса, свояка Сталина, с которым тот расправился еще перед войной.
– Во-первых, не ты, а вы, группенфюрер. Привыкайте к субординации и к порядку. А во-вторых, знаю. Почти всех из ближнего круга. Так что рекомендую впредь при проведении собраний проявлять известную степень осторожности.
Наконец он прошествовал во главу стола и окинул присутствующих взглядом. Все встали и вскинули руки в гитлеровском приветствии.
– Хайль Гитлер! – ответил Шахурин. – Прошу садиться. Итак, на повестке дня вопрос о последствиях Сталинградской битвы. Что имеете сказать по этому поводу, группенфюрер? – он снова посмотрел на Реденса. Тот встал и отчеканил:
– Всюду распространяется мнение о том, что сражение под Сталинградом имеет решающее значение и произвело перелом в ходе войны. Остались защищенными волжские и кавказские рубежи, получили иммунитет бакинские месторождения нефти. Турция отказалась от вторжения в СССР, Япония не начала планируемый Сибирский поход, Румыния, Италия, Венгрия стали искать возможности для выхода из войны и заключения сепаратного мира с Великобританией и США…7
– …которые, несмотря на это, второй фронт открывать не спешат, а? – парировал Шахурин.
– Да, рейхсфюрер, но…
– А почему не спешат?
– Я полагаю, что выжидают время, – парень тарабанил как по писаному. – Германия еще достаточно сильна, и потому даже объединение с ее вчерашними союзниками не дает США и Великобритании гарантий победы. Кроме того, США вообще не находятся на нашем континенте и потому защищены от раскройки политической карты мира. Они будут думать до последнего – и не будут исключать союз с Гитлером как с капиталистом. Им важно получить территории Японии в Тихом океане. Кому Гитлер решит отдать предпочтение на финальном этапе войны – Японии или США – вот вопрос. От этого и зависит их решение.
– Все верно, группенфюрер. А что может РККА без второго фронта?
– Практически мало. Сталинград порядком измотал наши войска морально и физически, а вермахт готовит прорыв в районе Курска. Если там произойдет стратегическое наступление в тыл Советского Союза, то исход войны можно считать решенным, – изначально сомневавшийся Реденс говорил такими четкими и выверенными формулировками, что постепенно начал убеждать себя и всех присутствующих.
– Откуда такие суждения? – тихо спросил Серго Берия.
– К нам приходил на днях Молотов