Он уткнулся носом в мягкое женское плечо и закрыл глаза. Лиан не мог вспомнить, любили ли его в родном мире и был ли у него такой дом, каким стал этот трактир, но отчего-то казалось, что там у него было много собственной недвижимости, но она не дарила такой душевный покой, какой он ощутил сейчас.
– Ты почему молчишь? – обеспокоенно спросила Марьяна, отстраняя Лиана и заглядывая ему в лицо. – Что она с тобой сделала? Скажи хоть что-нибудь же!
Он слегка улыбнулся ей:
– Всё хорошо, – сказал он, не желая пугать или расстраивать. – А Ярина – чудесная девушка. Она показывала мне Радужный Лес и закат, но потом я проводил её до постоялого двора, обратно шёл лесом и заплутал, поэтому и задержался. Прости, что заставил переживать напрасно…
– Ох, Лиан! Лучше уж переживать напрасно, чем и вправду узнать, что она обманула тебя! – воскликнула женщина, качая головой и счастливо улыбаясь.
– Я отработаю, – заговорил о деле Киприан, помня, что он не гость тут, а помощник. – Тиму пришлось тут приводить всё в порядок за меня, но…
– Не беспокойся об этом! – снова улыбнулась Марьяна. – Иди, отдыхай! Тим обрадуется, что с тобой всё в порядке!
Лиан прошёл до своей комнаты и решил, что обязательно нужно помыться. Надежда, что вода унесет с собой его боль, обиду, злость и разочарование, была призрачной, но так хотелось сделать хоть что-то, чтобы избавиться от тяготивших его чувств.
Он накачал воды в чугунную ванну, налил разогретого на огне отвара трав и получилась вполне приятная температура. Лиан торопливо разделся и лёг в ванну, пока вода не начала остывать. Смешанные противоречивые чувства рвали его душу на части. Он жив, но как верить людям? Рина была права в своих жестоких словах, что он никто и обречён вечно мыть полы и заглядываться на посетительниц, которым он не нужен или нужен ради выгоды. Его смятение не доходило до абсурда, и он радовался тому, что легко отделался, только вот принятие того факта, что верить здесь нельзя никому, отравляло его разум.
Лиан дотянулся до дегтярного мыла и принялся намыливать тело, словно желая стереть с себя все воспоминания о вчерашнем вечере. Когда ладонь скользнула на шею, он почувствовал, что её обхватывает короткий шнур. Посмотреть на него парень не мог, но сразу определил, что точно таким же он был связан вчера. Стоило начать ощупывать его, как в голове возник знакомый голос Рины, холодный и обдающий презрением:
«Я не убила тебя, и потому будет обидно, если твои силы заберёт другая. Вот тебе заговоренный шнур – не снимай его с шеи, и он поможет отличать истинные симпатии ото лжи. Желаю выжить в нашем мире, Лиан. Прощай».
Он сам не знал, почему, но эта подачка от Рины порадовала его, словно означала, что в этом мире есть теперь ещё одна живая душа, которой