Магнитил взглядом за собой.
По головам легко ступая,
Тревогой разолью вокруг
Мучительное: Кто такая? —
Смятение холодных рук.
Душе
Грезишь, вольная, неомытая
Слезоточной моей отравою,
Бесхребетная и усталая,
И собою сама забытая.
Без креста, без венца – распятая,
Собираешь росинки ранние,
Драгоценные и незваные, —
Для тебя, мое солнце сжатое.
Умолкли вьюжные стенанья…
Умолкли вьюжные стенанья.
Мерцает непростая ночь:
Король из черного изгнанья
Зовет… Чем я могу помочь?
Настигнет, благородством раня,
Звон колокольный за спиной —
Как крест мой, как напоминанье
О смерти. Я всегда с тобой.
Пойдешь ли со мной…
Пойдешь ли со мной, золотой,
Смерть дня лучезарного петь
И в сумерках кровью гореть
Искусанных губ – не тобой?
Всего от костра до костра
Полнеба пути – слова два:
В их блеске темней глубина
И взгляда звончей острота.
Стихийно ликуя, прибой
Зализывал взятую в плен
Кристальную силу подмен…
Пойдешь ли со мной – за собой?
Все слова – об одном…
Все слова – об одном:
О слезливой весне,
Об осенней тоске,
О потерянном сне,
О следах на песке.
Все молчит обо мне,
Вырванном волоске…
На космическом дне
Чей оставленный дом?
Память – древний кипарис…
Память – древний кипарис
Гибкими корнями в небо.
Быль росла и зрела небыль,
Растерялся парадиз.
Я твой свет, пусть я темна.
Глушит ветер смех потери,
И, сама себе не веря,
Боль высокая нема.
В Фивах
Винтоголовый, златогривый,
Дай погадаю по руке!
Ты помнишь, в старых мудрых Фивах
Мы потерялись на реке?
Как в жертву белые одежды
Мы кровью на себе сожгли,
И идолам чужим, как прежде,
Мы поклоняться не могли?
Как я ступила в светлый лотос,
Мой путь – по северной звезде,
И парусом мне был твой голос,
Нигде звучащий и везде.
Бьет прохладный фонтан…
Бьет прохладный фонтан
Эйфорийных замет.
Мягкий призрачный свет
Приглушенно запал.
Высоко-далеко
Молчаливый покой.
Я вернулась домой!
Мне смертельно легко.
Я вижу новый Вавилон…
Я вижу новый Вавилон
В истерике немой зарницы.
Разврата фимиам клубится,
И не достроен каждый дом.
Мотив невоплощенных слез
Забил алмазными